Вчера в Москве на Пушкинской площади прошел митинг против войны в Чечне. Известные правозащитники обвиняли президента Путина в разжигании межнациональной розни и нарушении прав личности, а активисты чеченского движения пообещали добиться исключения России из ЕС.
Чего хотят митингующие, было видно невооруженным глазом: прекратить войну в Чечне, сказать "одинаковое нет Басаеву и Путину", подать на Россию в международный суд, а президента Путина отправить в Гаагу. Транспарантов с этими требованиями было едва ли не больше, чем митингующих. "Интересно, сколько они заплатили бы, чтобы Путина отдали в Гаагу,— обсуждали происходящее многочисленные зеваки,— в аппарате у Путина, наверное, каждый второй его за полтинник продаст". "За полтинник не отдадут,— серьезно возражал мужчина с транспарантом.— Американцы вон сколько дали сербам, чтобы Слободана отдали. А Путина задешево не купишь!"
В митинге участвовали активисты чеченского движения "За гражданские права", иностранные правозащитники, представители "Мемориала" и движения "За рабочую партию".
— Это только начало,— сказал корреспонденту Ъ экс-представитель Чеченской республики при президенте РФ Шамиль Бено,— сегодня мы проверяем реакцию общественности, а завтра-послезавтра к нам примкнут тысячи. Такой же митинг мы проведем на чечено-ингушской границе и покажем, что чеченцы не намерены мириться с тем, что их унижают и убивают. Меня беспокоит, что чеченский конфликт переходит из стадии политических в стадию межэтнических разборок, русские ненавидят чеченцев, чеченцы — русских, и никто не может это остановить, потому что никто не хочет. Если власти ничего не предпримут, у нас останется два выхода — или идти в Бутырку, или в лес.
"Ой, сколько тут черных!" — громко сказала немолодая блондинка. "Ах ты стукачка!" — кинулась к ней из толпы женщина. "Я тебе дам стукачку,— замахала руками блондинка,— сумасшедшая старуха!" Дерущихся быстро разняли, пока не увидела милиция. Милиционеров было много, и их боялись. Милицейский майор объяснял кому-то из организаторов, что говорить на митинге можно только о Чечне, других тем затрагивать нельзя. "Если будут отклонения вправо-влево, значит, это уже отклонения!" — грозно говорил майор, а его оппонент возражал, что "Путин и Грызлов — это не вправо-влево, они непосредственное отношение к этой войне имеют". Майор закричал: "Я сказал, никаких отклонений!" — и повернулся к спорщику спиной.
На митинге выступил известный левый активист Борис Кагарлицкий, сообщивший, что все СМИ отказались писать об этом мероприятии, поэтому так мало журналистов, и поэтому люди не узнают, что же происходит в Чечне. Потом Шамиль Бено сказал, что не только в Чечне, но и по всей России нарушаются права человека, и главная причина этого — президент Путин, и что надо объединиться "и шахтерам, и железнодорожникам, и чеченцам". Еще господин Бено вспомнил, что со времени взрывов на Пушкинской площади московские чеченцы отдали правоохранительным органам более $520 тыс., "чтобы милиционеры освободили невинно задержанных людей". После этого "за свободолюбивый и героический народ Чечни, борющийся с полицейским государством" вступились ярославские активисты и депутат Госдумы Асланбек Аслаханов, пообещавший оставить депутатское кресло, если к сентябрю ситуация в Чечне не изменится: "С моей стороны аморально быть депутатом, если мои усилия не приносят пользы моему народу".
Митинг завершился принятием резолюции, призывающей прекратить войну в Чечне, которую организаторы назвали гражданской, а также преследование граждан по национальному признаку. Российские правозащитники пообещали, что примут участие в акции протеста в Генуе во время саммита G8 и потребуют у стран-участниц исключения России из европейского сообщества.
ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА