Муниципалитет Венеции закрыл один из павильонов биеннале за то, что в нем молились.
Художественный замысел Кристофа Бюхеля по превращению бывшей венецианской церкви в мечеть оказался не понят ни прихожанами, ни городскими властями
Фото: Luigi Costantini, AP
Исландия сможет гордиться самым прославленным павильоном 56-й Венецианской биеннале: полицейское предписание для кураторов почетнее любого "Золотого льва".
Швейцарский художник Кристоф Бюхель разместил в церкви Х века инсталляцию, названную "La Moscea". Пространство католического храма он превратил в настоящую мечеть с зелеными ковриками на полу, обращенными в сторону Мекки. Резным михрабом из искусственного мрамора закрыл мозаику с распятием. Построил кафедру-минбар, с которой три имама должны были вести ежедневные богослужения в течение всего срока Венецианской биеннале — до 22 ноября.
Инсталляция Бюхеля продержалась всего две недели. Сначала муниципалитет потребовал, чтобы художественная мечеть закрывалась, как и все павильоны биеннале, в шесть вечера, то есть перед двумя последними молитвами. А теперь власти потребовали павильон закрыть, поскольку сочли, что художник нарушил правила использования памятника. В часы работы церковь может служить только выставочным залом. Превращать ее в место культа никто не разрешал.
С религиозной точки зрения художник вроде бы не сделал ничего предосудительного. Последняя служба в Санта-Мария делла Мизерикордиа прошла в 1967 году, а в 1973-м католическая церковь официально секуляризировала храм. Он стал таким же профанным местом, как и любой выставочный зал, и принадлежит теперь частной компании, которая сдает его для праздников и экспозиций. Католику грех жаловаться. Да и для мусульманина идея временной мечети неоскорбительна. Много раз храмы превращали в мечети и наоборот, тому примером и Святая София в Стамбуле, и Мескита в Кордове.
Можно было бы считать, что Кристоф Бюхель защищает идею того, что церковь посвящена Богу, а как его зовут — не так уж важно. Однако вкус к провокации ему не изменил. Художник превратил посетителей мечети в элементы своей инсталляции. Любой мусульманин, пришедший в "La Moscea" поклониться Аллаху, становился частью художественного замысла швейцарца, участником действия, предназначенного для единоверцев Бюхеля — современных художников.
Но какое дело венецианским мусульманам до тонкостей художественного дискурса? Они приходили молиться, начались разговоры о том, что искусство искусством, но неплохо бы оставить мечеть и после закрытия биеннале. Испугавшись реакции и исламистов, и исламофобов, венецианские власти напомнили, что искусство не может воплощаться в жизнь. "Инсталляция не должна превратиться в реальность",— прокомментировал представитель полиции.
Художник затронул слишком больную для Венеции тему. В ней живет от 10 тыс. до 20 тыс. мусульман, но никогда в историческом городе не существовало мечети. Кристоф Бюхель вообще любит ковыряться в ранах общества. И вот теперь он сыграл с одним из главных комплексов современной Европы — страхом перед исламизацией.
48-летний швейцарец разом продемонстрировал слабость и городских властей, и художественного истеблишмента. Кураторы павильона с обидой говорят о том, что "руководство Биеннале не стало помогать в этом конфликте, биеннале перестала быть местом по-настоящему свободного выражения". Между тем идея мятежного павильона исключительно точно ответила девизу, предложенному главным куратором 56-й биеннале — американо-нигерийцем Оквуи Энвезором: "All the World's Futures" ("Все будущие мира"). Просто один из вариантов будущего рассматривать отказались.