Консервативная партия побеждает на парламентских выборах в Великобритании. На данный момент не обработаны бюллетени лишь с шести участков. По данным с остальных, тори получают 325 мест из существующих 650. Это позволяет им сформировать правительство без консультаций с другими партиями. Собственный корреспондент "Коммерсантъ FM" в Лондоне Андрей Остальский рассказал подробности ведущему радио новостей Марату Кашину.
Фото: Toby Melville, Reuters
— Расскажите, какие последние новости, действительно ли консерваторы набирают голосов столько, что могут формировать правительство, не вступая ни с кем в коалиции?
— Да, формально всегда говорят о 326 местах, им еще одно место осталось получить, чтобы достичь этой цифры. Почти наверняка они ее достигнут, но уже и при имеющихся 325 можно пробовать достаточно спокойно править в одиночку. Так что да, это произойдет, Дэвид Кэмерон остается на Даунинг-стрит, 10, будет премьер-министром, видимо, еще пять лет.
— Лидеры лейбористов делали уже какие-то заявления? Ведь накануне выборов и им, и консерваторам предрекали примерно одинаковое количество голосов.
— Да, причем абсолютно все опросы общественного мнения показывали это, поэтому сбили с толку всех нас совершенно. И результат оказался сенсацией, шоком для всех, даже деятели консервативной партии, конечно, шепотом, знакомым журналистам уже сказали: "Мы сами такого совершенно не ожидали, мы надеялись остаться в правительстве, может, сформировать какую-то новую коалицию, и то не считали это стопроцентно гарантированным. А такого триумфа не ожидали". Тем более что это идет против всего прошлого опыта: практически всегда британское правительство, за редчайшими исключениями, с огромным трудом остается на второй срок, всегда результаты хуже. Это просто закон разочарования, видимо, демократического общества, так это всегда работало. А здесь не только остались в правительстве, но могут теперь править в одиночку, в отличие от того, что произошло в 2010 году, и с таким солидным отрывом, потому что проекция показывает, что у них будет и больше, чем 326, — в районе 330, даже, может быть, с лишним. То есть совершенно удивительный, беспрецедентный случай.
— Андрей, агентство сообщает, что глава Партии независимости Найджел Фарадж уже заявил об отставке, и также лидер британских либерал-демократов Ник Клегг тоже недоволен неудачным результатом и тоже подает в отставку. Это такая политическая культура в Британии или что-то иное? Сложно представить, чтобы в России Зюганов или Жириновский ушли в отставку после неудачных выборов в Госдуму.
— Да, Марат, это совсем другая политическая культура. В Японии когда-то харакири себе делали неудачливые политики, слава богу, здесь такое никогда не требовалось, но политическое самоубийство фактически надо совершать. Это считается right thing to do, то есть требует общественное мнение: своя собственная партия проиграла, да еще столь очевидно, с треском — все, уходи, дай попробовать кому-то другому. Поэтому ожидается, Марат, что в ближайшие минуты или часы Эд Милибэнд, лидер лейбористов, тоже объявит о своей отставке, там идет уже борьба довольно сильная за то, кто может занять его место, но это отдельная повесть.
— В России уже комментируют победу консерваторов, говорят, что жесткая риторика в адрес России сохранится.
— Она, конечно, сохранится, хотя последние недели не то, что Россия, а вся внешняя политика ушла, исчезла из дискурса, перестали об этом говорить, писать, только все сосредоточилось на внутренних делах, на экономике, на системе здравоохранения, на стабильности, на чем угодно. Про остальной мир просто забыли, не он решал исход выборов, все по внутренним причинам было определено.
— Какие это внутренние причины? Тот же Найджел Фарадж, который собирается в отставку, сказал, что люди были напуганы перспективой коалиции лейбористов и шотландской нацпартии, поэтому проголосовали за консерваторов. Это единственная причина или есть другие?
— Нет, это, конечно, не единственная причина, но это одна из серьезных причин. Действительно, от этого образа, как Милибэнд ни открещивался, как ни клялся, ни божился: "Да что вы, да ни при каких обстоятельствах, я вам обещаю, ни о каком таком союзе не может быть и речи", — все-таки это его запятнало. Некоторое количество мест вся эта история отняла у лейбористов. Но я не уверен, что она была единственным решающим фактором.
Тут проблема в том, что лейбористы не предложили какой-то убедительной альтернативы, чтобы люди действительно в это поверили. Скажем, консерваторы обещают новое сокращение госбюджета, расходов, это может ударить по жизненному уровню населения достаточно серьезно, а что в ответ говорят лейбористы? Они говорят: "Нет-нет, мы будем думать об облегчении, мы сохраним какие-то выплаты пособий", но, кстати, выплаты пособий — это маргинальные слои, это не обеспечит вам победы ни на каких выборах. А для большинства это, наоборот, раздражающий фактор, делать с сокращением государственного долга и дефицитным расходом госбюджета то, что лейбористы предлагали, показалось всем бледной копией того, что делают консерваторы. Ну да, более длительный срок, может быть, не столь резко, но не увидел человек с улицы коренного какого-то различия между двумя программами. А если нет убедительной альтернативы, тогда включается механизмы "давайте все-таки сохраним статус-кво, то, что было, так спокойней".