Выставкой фотографий Сергея Чиликова и ретроспективой из прежних экспозиций русских авторов парижская галерея Carre Noir ("Черный квадрат") завершает свою пятилетнюю деятельность в районе Монпарнаса. Через неделю в ее стенах поселится фонд Анри Картье-Брессона, а единственная русская фотогалерея в столице европейской фотографии обещает открыться в новом месте в октябре. С подробностями из Парижа — ИГОРЬ Ъ-ГРЕБЕЛЬНИКОВ.
Вернисаж в Carre Noir вышел грустным. Даже хозяйка галереи Ольга Свиблова изменила фирменной манере водить гостей по выставке — ни фонтанирующей светскости, ни ее бесконечных "Потрясающая карточка!". Переезд страшнее пожара — оно и в Париже так.
Зато на вернисаже был Анри Картье-Брессон (Henry Cartier-Bresson), легендарный классик французской и мировой фотографии. В его земное существование с трудом верят, настолько давно он считается великим. В 1946 году в Нью-Йорке даже прошла "посмертная" выставка Картье-Брессона: фотограф считался погибшим борцом Сопротивления. Уже лет тридцать фотограф не берет в руки камеру, иногда рисует карандашом, а после переезда в стены Carre Noir (дом, где доживает свои дни галерея, купил фонд Картье-Брессона) собирается всерьез заняться своим многокилометровым архивом пленок.
По Carre Noir он ходил с тростью и под руку с супругой, тоже фотографом, Мартиной Франк (Martine Franck). Слезящиеся, все повидавшие глаза, внимательный взгляд. Он подолгу стоит перед снимками и зачем-то комментирует их супруге. Заставили к себе присмотреться фотографии классиков — Гринберга, Родченко, Александра Хлебникова, Марка Пенсона, ну и знаменитых современников — Франциско Инфанте, Игоря Мухина, Ольги Чернышевой.
Постановочные фотографии Чиликова не вызвали у Картье-Брессона никаких возражений. Паноптикум бесстыжих йошкар-олинских девиц на московском фестивале "Мода и стиль в фотографии" прочитывался как пугающий рассказ о жизни российской глубинки: от мысли, что героини съемки где-то рядом, было не отвертеться. В Париже фокус восприятия другой — кажется, что на стенах всего лишь радости небогатой жизни, отснятые одним из ее прожигателей, едва ли не любительские фотографии, без оригинальных идей и концепций. Сейчас такая фотографическая небрежность еще в моде: серию Чиликова решилась прокатить по Франции сеть магазинов FNAC.
"Вы что, из полиции?" — возмутился Картье-Брессон на вспышку моей камеры. Рассказывают, что особенно навязчивых репортеров он разгоняет своей клюкой. Но может и благословить молодых фотографов, как это случилось когда-то с Георгием Пинхасовым, русским репортером основанного Картье-Брессоном полвека назад агентства Magnum. Или с Игорем Мухиным, получившим заказ на съемку от мэрии Парижа. Его серия "Парижская молодежь" попала в коллекцию Национального фонда современного искусства Франции.
Галерее Carre Noir за пять лет существования удалось, кажется, невозможное — обратить внимание серьезных европейских институций на русскую фотографию. "Раньше здесь знали одного Родченко",— утверждает хозяйка галереи Ольга Свиблова. Она права: приехать в Париж с фотографиями — все равно что заявиться в Тулу со своим самоваром. Carre Noir стал форпостом Московского дома фотографии в столице европейской фотографии и придерживался той же политики, что и на родине. В Париж привозили историческую и современную фотографию, участвовали в ярмарке Paris Photo, заводили нужные знакомства, везли обратно в Москву на фотобиеннале и прочие фестивали лучшее из европейской фотографии.
Что будет теперь с русской фотографией в Париже, не совсем понятно. Но зато точно известно, где искать Картье-Брессона в Париже. До конца дней он будет наведываться по адресу бывшей галереи Carre Noir и грозить своей клюкой кураторам и музейщикам, сортирующим его негативы.