Павел Бардин о репертуаре театров: "Я не готов оправдывать давление, я не готов страдать стокгольмским синдромом, мне не хочется испытывать комплекс заложника. Какая аудитория, по-вашему, ходит в театр в проценте от электората? Да, 1,5-2%. Как вы думаете, эти 1,5-2% за "Тангейзер" или против? Почему большинство должно определять культурную политику, если оно этой культурой не пользуется? Проходит голосование билетами. Если большинству не нравится, оно и так не ходит. Важно, нравится этим 1,5% или нет. Готовы ли они платить за это деньги.
О цензуре: "Цепи внутри нас. У каждого есть собственные самоограничения, исключений здесь практически нет. Есть внутренний цензор, который что-то тебе подсказывает. Но он не должен консультироваться с цензором в кабинете. Внутренняя мораль у каждого своя. Вопрос в том, находит ли это отзыв. Есть какие-то объективные вещи, но, опять же, это ограничения в местах продаж, а не полный запрет и отчуждение".
Даниил Дондурей о скандале вокруг "Тангейзера": "Мне кажется, что это никак не касается ни Новосибирска, ни "Тангейзера", ни, тем более, Вагнера, ничего другого. Речь идет о значимом символическом жесте для деятелей искусства относительно того, что вы будете делать дальше, как вы будете думать об искусстве, стране, государстве в будущем. Вы должны, господа-художники, понимать, осознавать, где вы живете, куда движется страна, что вы должны делать. Мы вам об этом ясно, внятно, жестко сказали. Подумайте. Не будут сниматься и увольняться многие сотни продюсеров, директоров, режиссеров. Достаточно несколько жестов. Вы уж дальше сами думайте. Вы должны понять, что мы вступили в эпоху, когда вы сами должны знать, как надо".