Продолжающаяся в Москве театральная олимпиада расширяет представления зрителей о том, какие виды зрелищ сегодня разрешено называть словом "театр". Особенно преуспела в этом деле "Школа драматического искусства" Анатолия Васильева. На этой неделе театр отдан тибетским монахам.
В недавно открытом новом здании "Школы драматического искусства" ни одного драматического спектакля еще не показывали. Очевидно, Анатолий Васильев стремится к тому, чтобы к его театру не относились как к театру. Поэтому программа "Священный театр", задуманная как часть Всемирной олимпиады, должна увлечь зрителя как можно дальше от европейского театрального мейнстрима. Одна из дорог увела "Школу" в Тибет. В Москву приехали две группы тибетских беженцев: монахи монастыря "Копан" из Непала показали мистерию "Чам", а актеры базирующегося в Индии Тибетского института сценических искусств сыграли светскую оперу.
Большой зал "Школы" украсили традиционными гирляндами разноцветных флажков. Зрителям раздали густо набранные синопсисы, где одни непонятные буддистские термины объяснялись через другие, столь же непонятные. Впрочем, аудитория мистерии "Чам" явно разделилась. Одну ее часть составляли посвященные, которые в бумажки не заглядывали, быстро забыли о мирском и впали в состояние медитации. Другую — охочие до экзотики театралы. Корреспондент Ъ, принадлежащий скорее ко второй, чем к первой группе, свой досужий этнографический интерес удовлетворил довольно быстро. Маски и одежды были впечатляюще красивыми. Еще некоторое время заняли размышления на тему аутентичности сакрального действа и степени его превращения в гастрольное шоу — бесплодные, собственно говоря, размышления, поскольку отсутствует поле для сравнения. Остаток времени пришлось напрягать фантазию, чтобы представить себе двор высокогорного монастыря, где на свежем воздухе обычно разыгрывается эта мистерия.
Зато на опере "Сугкьи-Ньима", показанной тибетскими актерами, можно было почувствовать себя почти специалистом. Во-первых, опера, использующая мотивы знаменитой индийской пьесы "Шакунтала", имела ясный сюжет и оказалась неожиданно динамичной. Во-вторых, поучительно было обнаруживать, как в светской опере использованы элементы виденной накануне мистерии. Затверженная аксиома о рождении театра из религиозного ритуала на примере малознакомой культуры обретала излишнее, но приятное доказательство. К тому же опера кончается хорошо — всеобщей победой буддизма.
В отдельно взятом московском театре он тоже одержал временную победу. Тибетцы не только потчевали зрителей экзотическими вечерними зрелищами. В первый же день после приезда в Россию монахи монастыря "Копан" освятили один из залов "Школы драматического искусства" и приступили к сооружению мандалы, большого песчаного сооружения в честь Будды безграничного света. По нескольку часов в день тибетцы предаются медитациям и строительству. Причем тоже публично — любой желающий, если у него выдалась свободная минутка, может зайти в театр, наспех приобщиться к процессу и даже получить ответы на любые вопросы о буддизме. Тем, кто этого еще не сделал, советуют поторопиться. Сегодня — последний день творения. Завтра утром святыня из песочницы будет торжественно разрушена. Чуть позже ее руины пронесут по бульварам к Чистым прудам: согласно канону, песок должен быть предан воде. Интересы публики учтены: снисходительный к человеческим слабостям буддистский закон разрешает часть песка раздать зрителям. Возможно, его порция поможет окончательно преодолеть непроходящее смущение. Все-таки странно, что за небольшую, но фиксированную плату тебе на театральной сцене демонстрировали молитву, а потом для твоего же удобства устраивали в ней антракт.
РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ
Церемония разрушения — завтра в 9.30 (ул. Сретенка, 19).