Российские компании смогут выдержать цены на нефть на уровне $55 за баррель. Таковы результаты стресс-тестов агентства Fitch. Большую опасность для российского нефтегазового сектора, по данным исследования, представляют санкции, и прежде всего возможное снижение объема инвестиций. Директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин ответил на вопросы ведущей "Коммерсантъ FM" Оксаны Барыкиной.
Фото: Тимофей Изотов, Коммерсантъ / купить фото
Ограничения на доступ к технологиям, согласно данным агентства, в ближайшее время никак не отразятся на нефтегазовых компаниях. Негативный эффект может проявиться в среднесрочной перспективе.
— Как можно относиться к такой оценке ситуации? Вы вообще с таким подходом согласны, что главное — это цены, а доступ к технологиям — это уже второстепенное дело?
— Действительно, те санкции, которые были наложены, касались технологий, которые при текущих ценах не сильно актуальны. В первую очередь это разработка арктических месторождений, арктического шельфа, шельфовых месторождений — то есть объекты, которые интересно разрабатывать при ценах точно не меньше $100 за баррель, чего в ближайшее время явно не будет. Даже углубленные технологии отечественной разработки, допустим, традиционных месторождений, несмотря на санкции, в любом случае будут использоваться после того, как Евросоюз сделал определенные пояснения.
Но тут есть другая опасность — все эти санкции влияют не только непосредственно на сам предмет санкций, но и на сужение возможностей по работе с иностранными компаниями. Просто осознанно компании на всякий случай перестают работать даже по более широкому спектру вещей для того, чтобы в будущем не попасть под возможные другие санкции. Поэтому нежелание работать на опережение влияет на гораздо большее, чем те санкции, которые объявлены.
— Теперь давайте чуть подробней по цене $55 за баррель: на таком уровне в ближайшее время будет держаться цена или все-таки чуть выше, и что будет происходить, если ниже этой отметки цена опустится?
— С точки зрения наших нефтяных компаний, $55 за баррель — вполне комфортная цена, и $40 за баррель — комфортная цена, потому что себестоимость нашей добычи сейчас значительно ниже $20 за баррель. Поэтому при всех возможных сценариях это вполне оптимальный вариант. Единственное, конечно, для отдельных компаний, которые сильно закредитованы, таких, как "Роснефть", ситуация более критична, потому что необходимо отдавать долги и требуется более высокая стоимость нефти, но наша налоговая политика позволяет маневрировать в различных сценариях за счет изменения ставки налога, экспортной пошлины в зависимости от стоимости нефти. Поэтому здесь, скорее, больше влияния на бюджет, чем на сами нефтяные компании. Конечно, они будут снижать свои инновационные программы, что скажется в среднесрочной перспективе, но это не столь критично, как, например, отсутствие доступа к долгосрочному финансированию, которое сейчас закрыто практически по всем направлениям.
— То есть вы говорите, что и $40 — это ничего, нормальная будет ситуация?
— Для компаний — да, для бюджета — нет.
— А вероятность существует, что цена упадет до такой отметки?
— Сейчас есть одна интересная история, связанная с тем, что при продолжающемся переизбытке нефти в мире — это порядка 1 млн баррелей в сутки — очень быстро заполняются все нефтяные хранилища, емкости, которые позволяли этот переизбыток накапливать, и есть такие прогнозы, что уже к середине, максимум к концу этой весны эти емкости будут заполнены. Соответственно, весь этот переизбыток будет уже влиять на дисбаланс спроса и предложения еще более серьезно, чем сейчас.
Если сейчас цена растет под влиянием предположений о том, что в будущем может быть ограничено предложение США из-за того, что уменьшается количество разрабатываемых новых месторождений, то переизбыток нефти остается. И пока мы наблюдаем по США рост предложения, что негативным образом может повлиять в течение уже следующего квартала на стоимость нефти.