В самом неприветливом зале Москвы в Государственном Кремлевском Дворце прошел музыкальный фестиваль. По адресу сходил специальный корреспондент Ъ ИГОРЬ Ъ-МАЛЬЦЕВ.
Огромная толпа жаждущих вернуться в СССР стояла под дождем длинной очередью, свернутой змейкой. Дамы с лицами скоропостижно состарившихся комсомолок обсуждали новости "Газпрома", старушки предыдущего поколения злобно царапали зонтами лица товарищей, поколение сорокалетних, созревших при тотальном дефиците, умело выискивало в очереди слабые места и втискивалось поближе к входу.
Кремль в очередной раз подтвердил репутацию неприступной крепости: толпу пропускали через два ряда заграждений под дулами автоматов. "При советской власти такого безобразия не было",— говорили в толпе мужчины с серыми висками и лицами. "А все потому, что мы расхлябанные,— отвечали им старушки в беретах.— Вот стояли бы в одну шеренгу, все было бы в порядке".
Кремлевский двор встречал ностальгирующих бронемерседесами и хорошим ремонтом. Зал — отсутствием буфета и выключенными банкоматами Торибанка. Какие, к черту, в СССР банкоматы?
Я всегда задавался вопросом: а куда, собственно, делись звезды отечественной эстрады 70-х? Те, без кого не обходился ни один правительственный концерт, а тем более ни один телемузыкальный эфир? И при этом, чтобы это не были Кобзон или Зыкина. Те, кто возглавлял вершины несуществующего тогда хит-парада. Общесоюзного. Одобренного ЦК.
К счастью, они живы. И здоровы. Бывший красавец-юноша, а теперь красавец-мужчина Ренат Ибрагимов открыл концерт своим могучим голосом, спев сначала по-итальянски веселенькую арию, а потом на английском — Only You. Получилось нечто среднее между Элвисом и Магомаевым. Ностальгирующая толпа обломалась на английском языке, так как все ждали, что концерт начнется гимном Александрова, и можно будет единодушно встать в едином порыве.
Но хозяин — барин, а этот концерт собрал именно Ренат Ибрагимов, соскучившийся, как нам сказали устроители, "по своим друзьям и коллегам". Судя по всему, у народного артиста России и Татарстана Ибрагимова в новой жизни тоже все в порядке, ежели его Театр песни смог поднять такое затратное мероприятие.
Ошеломленная чуждыми языками и мощью голоса хозяина вечера толпа пришла в себя, завидев телеведущих Владимира Березина и Ларису Вербицкую. Как и полагается на советском концерте, было видно, что для телевизионщиков этот вечер — еще одна прибыльная халтура. Они несли классическую чушь, пытаясь угодить аудитории, повторялись, сбивались — в общем, так всегда себя ведут все телеведущие и дикторы, лишенные телесуфлера.
Дальше пошло по накатанной — вышли "Сябры". Генетическая память подсказала, что без "Сябров" не обходился ни один утренник и тем более "Утренняя почта" или "Музыкальный киоск". Белорусы в миллионный раз объяснили, что "сябры" означает "друзья", и толпа неуверенно подпевала им в дачной песенке "А я лягу прылягу". В программке значилось, что "'Сябры' — легендарный белорусский ансамбль".
И тут возник конфликт дефиниций и званий. Дело в том, что "Земляне" значились тоже как легендарная советская группа, "Самоцветы" — как легендарный советский ВИА 70-х годов, в то время как "Лейся, песня" — как просто легендарный ВИА. Но если "Сябры" — легендарный ансамбль, то "Песняры" по смыслу и весу должны уже быть культовым советским ВИА. Но их, слава Богу, не было, и хрупкая конструкция новой поп-иерархии не пострадала.
Потом на подиум вышла очень бодренькая Роза Рымбаева, лауреат конкурсов "Сопот-77", "Золотой Орфей" и "Золотой микрофон" (Турция), в зеленом платье ислама и загнула такие синкопы, за которые в Гостелерадио по головке бы не погладили. Назвав Бенни Андерссона для солидности Беном, она спела песенку из репертуара ABBA, таким образом перекинув мостик к "Мелодиям и ритмам зарубежной эстрады".
Канувший в Лету Игорь Иванов, исполнитель одной песни "Из вагантов", ничуть не изменился с тех пор, как мы с ним вместе колесили по домам культуры Камчатской области, особенно прическа. Стало очевидным его потрясающее сходство с солистом ВИА "Белый орел" В. Жечковым. Народ в зале попел про студента и, как всегда на советских провинциальных концертах, в партер вышел одинокий и несчастный пьяненький, чтобы станцевать вместе с артистом.
Остатки еще одной неизбывной белорусской группы "Верасы" — Поплавская и Тиханович — голосами травести из ТЮЗа спели назидательно-демографический хит про "у меня братишки нет". И все вспомнили с благодарностью к Родине о тех временах, когда у слова "братишка" было только одно, некриминальное значение. Напоследок Александр Тиханович допустил политнекорректное высказывание "Да хранит вас Бог", что в данном контексте звучало неуместно и даже кощунственно. И аудитория мрачно проводила его за кулисы.
А потом на сцену посыпался весь цвет отечественного исполнительского мастерства: "Пламя" без солиста, сексапильная Мария Кодряну, Ксения Георгиади, Анне Вески, сам Эдуард Хиль, сам Муслим Магомаев, сама Пьеха. Для общей картины не хватало только Тыниса Мяги, но он уже давно швед.
Мы зря беспокоились. Люди, которые при любом режиме в СССР были на вершине тусовки и концертных гонораров,— они не пропадут. Они и при капитализме в отсутствие премии Ленинского комсомола нашли свое место. Они — как автомат Калашникова, который всегда в хорошей форме, хоть ты его песком посыпай, хоть дустом.