Импорт в Россию из стран дальнего зарубежья в январе сократился почти на 41% и составил $9,8 млрд. Таковы предварительные данные Федеральной таможенной службы. Директор аналитического департамента инвестиционной группы "Норд Капитал" Владимир Рожанковский обсудил тему с ведущей "Коммерсантъ FM" Оксаной Барыкиной.
Фото: Сергей Шахиджанян, Коммерсантъ / купить фото
Ввоз свинины упал на 91%, говядины — на 66%, молочной продукции — на 78%, рыбы — на 58%. Впрочем, тенденция коснулась не только продовольствия. Так, по сравнению с январем 2014 года доля машин и оборудования в структуре российского импорта из государств дальнего зарубежья снизилась на 3,2%.
— Как вы считаете, дальше что будет, как будет развиваться ситуация: импорт будет продолжать сокращаться?
— Знаете, такой фильм был с Ван Даммом, очень старенький, "Двойной удар"? Вот что-то в этом роде произошло и с импортом. На самом деле, это первый такой удар, достаточно ощутимый. Он был связан с двойным ударом. С одной стороны, цены сильно выросли, они стали по многим позициям запретительными, при этом изменилась структура импорта. Если раньше у нас все-таки в абсолютном объеме большую часть занимала по понятным причинам наукоемкая продукция — это агрегаты машиностроения, автомобилестроения, то сейчас очень сильный крен идет в сторону продовольствия и товаров повседневного спроса, включая бытовую химию, я это все туда же отношу.
Такая тенденция будет сохраняться в ближайшие, как минимум, полгода. Но при этом это всего лишь один из двух компонентов, которые привели к такому сильному изменению. А второе — это запрет, это наше любимое эмбарго, которое вымыло достаточно большую часть импорта, потому что сетевые магазины, естественно, законопослушны. Они не стали бы нарушать эти требования, да и мы сами это все видим. То есть, грубо говоря, два фактора. Один — ценовой: если бы даже не было запрета, мы бы все равно столкнулись с тем, что у нас упал бы объем импорта при такой сильной девальвации рубя, но при этом еще и сработало эмбарго.
Декабрь-январь будут наиболее динамичными в этом смысле месяцами, а дальше это все уже от низкой базы не так сильно будет изменяться. То есть мы претерпели видоизменение само по себе этой структуры, а дальше она будет стабилизироваться.
— А как, за счет чего, почему она будет стабилизироваться?
— Именно от низкой базы, именно от того, что мы претерпели это изменение, мы претерпели структурное изменение и численное изменение, и в структурном, и в денежном выражении это все сильно упало. А дальше будет низкая фаза, мы получим малый объем импорта, у нас сальдо должно сильно увеличиться торговое. Если будет еще одна волна девальвации рубля, которую, честно говоря, я не жду, — все-таки цены на нефть сейчас более или менее стабилизировались, — а это основной фактор для рубля, как ни крути. Дальше уже некуда импорту падать. Там большой объем, например, медикаментов, товаров фармацевтики. Он не должен падать, по идее, потому что это базовые вещи, жизненно важные.
— А как на показателях российской внешней торговли отразится политика импортозамещения, когда мы заметим показатели?
— Уже заметили, потому что сальдо, вообще-то, улучшается. И оно будет улучшаться, это соотношение импорта и экспорта. Но у нас в ценовом выражении сальдо пока не сильно растет из-за падения цен на нефть, а нефть — это, как мы знаем, одна из ключевых статей российского импорта, но в объемах, именно в объемах, там, поверьте, очень серьезные изменения. И если цена на нефть пойдет вверх, что более вероятно, нежели то, что она пойдет вниз, извините за такой прогноз, но, тем не менее, я просто на графики смотрю, оно так выглядит, что, скорее всего, все-таки вверх пойдет.
— А если все-таки не пойдет? То, что нефть пойдет, и нам будет хорошо, это понятно. А вот если не пойдет, что тогда?
— Если не пойдет, то все будет плохо. Это тоже все понятно. Но я просто говорю о том, что в объемах, если брать не в деньгах, а в объемах, у нас очень существенные изменения.
У нас очень существенное улучшение структуры баланса внешней торговли. И теперь, если этому помогут цены, то у нас очень существенное будет положительное торговое сальдо, которого не было уже, я думаю, лет десять.
— А цены, вы что имеете в виду, если они еще повысятся?
— Да, понимаете, в объеме, вот то, что мы поставляем сейчас в баррелях, тоннах, если о металлах говорить, в литрах и кубометрах, оно очень сильно выросло по сравнению с тем, что мы импортируем. Но нам не помогли цены, потому что цены падали в этом периоде. И теперь, если нам помогут цены, то у нас сальдо будет положительным настолько, насколько оно не было в течение последних десяти лет. Вот мой месседж, я, насколько мог, попытался его донести.
— Да, мы уловили позитив от вас, мы поняли.