Некролог
Фото: Юрий Белинский/ТАСС
24 января в Петербурге на 74-м году жизни скончался художник Владимир Овчинников, один из классиков нонконформизма Северной столицы.
Владимир Овчинников родился в Пермском крае в 1941 году. Как и многие художники его поколения, Овчинников — автодидакт, советскому художественному образованию он предпочел самостоятельное изучение искусства. Он работал в мастерских Кировского (Мариинского) театра и в Эрмитаже, где в 1964 году принял участие вместе с Михаилом Шемякиным, Олегом Лягачевым и Владимиром Уфляндом в так называемой "выставке такелажников", провисевшей всего один день и стоившей поста тогдашнему директору музея Михаилу Артамонову.
В 1970-е годы мастерская Владимира Овчинникова в Кустарном переулке была одним из центров петербургской художественной жизни — там проходили квартирные выставки, вызревала идея первых больших показов неофициального искусства в ДК имени Газа (1974) и ДК "Невский" (1975), а затем и профессионального объединения художников-нонконформистов, получившего название ТЭИИ (Товарищество экспериментального изобразительного искусства). Один из самых авторитетных художников, Овчинников был ведущей фигурой этого движения, с которым связана целая эпоха ленинградского-петербургского искусства до начала 1990-х годов.
Творческая судьба Владимира Овчинникова в последние десятилетия была успешной: в 1996 году прошла персональная выставка живописи и скульптуры в Эрмитаже, в 2005-м он был удостоен звания "Заслуженный художник Российской Федерации". Значительные работы Овчинникова находятся в коллекциях главных отечественных музеев, Русского и Третьяковки, в Метрополитен-музее и собрании Нортона и Нэнси Додж в музее Зиммерли (университет Нью-Джерси), многочисленных частных коллекциях по всему миру, не раз появлялись на мировых аукционах. В апреле 2007 года на торгах русского искусства Sotheby's холст 1977 года "Ангелы и железнодорожные пути" был продан за $96 тыс., превысив в два раза эстимейт и установив таким образом ценовой рекорд для художника.
Стиль Овчинникова определился достаточно рано и с середины 1970-х годов безошибочно узнаваем. Библейские, античные и другие "книжные" сюжеты, увиденные сквозь советскую повседневность, не только играли на критическое осмысление или комическое снижение, но и приподнимали человека над убогой действительностью. Владимир Овчинников был "культурным" (в противоположность "природному") художником, чьи произведения полны ясно прочитываемых отсылок к истории искусства. Применительно к картинам Овчинникова часто приходит на ум понятие "петровское барокко": немного наивное русское искусство начала XVIII века, в стремлении изъясняться непривычным еще изобразительным языком обнаруживающее прилежность и искренность. Подобным же способом русские художники в 1950-1960-е годы вновь овладевали опытом европейского модернизма. Любимые персонажи Овчинникова — плотные, круглоголовые и щекастые херувимы — пришли в его искусство как раз с резного иконостаса Петропавловского собора.
Живопись Овчинникова могла показаться излишне сухой на фоне колористического буйства иных современников, однако именно ему удалось свести к изобразительной формуле такую важную тенденцию этого времени, как ретроспективизм, уход от реальности эпохи застоя в увлечение искусством прошлого, которое выражалось в любовном выписывании деталей. Персонажи на картинах Овчинникова всегда озарены теплым светом и стремятся к отвлеченному сиянию, конечно же, совершенно религиозной природы. В лучших полотнах мастера всегда разлито ощущение глубокого покоя и тишины, позволяющее сравнить их с классической русской прозой Льва Толстого или Андрея Платонова.