Став председателем госкомитета по рыболовству, ЕВГЕНИЙ НАЗДРАТЕНКО считает, что многие сегодняшние проблемы в рыбной отрасли можно решить с помощью распределения квот. Об этом он рассказал в интервью корреспонденту Ъ КОНСТАНТИНУ Ъ-АНОХИНУ.
— Как вы оцениваете итоги прошедших аукционов?
— Аукционы показали, что при такой системе собрать в бюджет запланированные правительством деньги будет несложно. Более того, можно собрать и гораздо больше: и 10, и 15 млрд руб. Однако нужно подумать, что мы будем добывать через три-четыре года, когда, продавая ресурсы на аукционах и не обеспечивая должного контроля и рационального подхода к нашим биоресурсам, мы можем истребить основные поголовья морепродуктов. Собирать деньги потом будет просто не из чего.
— Вы согласны, что за квоты надо платить?
— Вопрос платности квот я никогда и не оспаривал. Платность биоресурсов — вне всякого сомнения. Это даже в российском Законе об экономзоне записано. Но платность может быть разной, на разных уровнях. И высокая продажная цена на аукционах — не всегда показатель благополучия в отрасли. Бывает, что цена лота на аукционе поднимается до такого уровня, что за столько краба не продашь даже в Японии. В этом случае все прекрасно понимают, для чего покупается этот лот. Он просто дает возможность официального выхода в океан. А там можно четыре-пять раз сходить в Японию и сдать улов по одному билету. Мы должны понимать, что никакого ликования по поводу высоких цен на аукционах быть не должно. Одни будут делать вид, что получают настоящую цену и деньги, другие — что рады приобретению этого лота. А на самом деле все совсем не так.
— В чем же, по-вашему, выход?
— Аукционы проводить надо. Но, во-первых, проведение аукционов надо возложить на Госкомрыболовство. Чтобы единый орган отвечал и за аукционы, и за квотную политику в общем. Во-вторых, распределение ресурсов не должно заканчиваться аукционами. Мы уже начали разрабатывать целую систему распределения морских биоресурсов, которая бы учитывала все существующие на сегодня пробелы в рыбном законодательстве.
— Какие, например?
— Например, сегодня промышленные квоты на вылов рыбопродукции могут получать предприятия, которые поставляют рыбное сырье на российские перерабатывающие предприятия. Но при этом не оговариваются ни их параметры, ни мощности. Не учитываются условия развития обслуживающей инфраструктуры — судостроение и судоремонт, портовые хозяйства. Ведь для многих рыболовных судов заход в российский порт влечет за собой дополнительные затраты в виде таможенных пошлин и налогов, простои из-за долгого оформления груза и разгрузки. В отличие от иностранных портов, где эти операции занимают не более суток, у нас это длится по шесть-семь дней. По этим причинам большая часть промыслового флота в наши порты не заходит. Продукция вывозится из 200-мильной зоны в иностранные порты без таможенного, санитарного и любого другого контроля. Сейчас практически нет никаких нормативных документов, регламентирующих контроль за поставками промыслового сырья на российские перерабатывающие предприятия. К приему сырья на берегу не готовы контрольные службы, береговые производственные мощности находятся просто в ужасающем состоянии. Многие сегодняшние проблемы можно увязать с распределением квот, в том числе судостроение и судоремонт.
— Вы имеете в виду экономическое стимулирование с помощью квот?
— Именно. Квоты должны распределяться на платной основе, но дифференцированно. Вся система распределения квот будет выражаться элементарной арифметической формулой с повышающими и понижающими коэффициентами, отражающими степень интеграции той или иной рыбопромысловой компании в экономику страны. Например, если компания строит промысловый флот в России, то ее условный коэффициент будет выше единицы. Соответственно, ей будут созданы условия для получения необходимого количества биоресурсов. Более высокий коэффициент будет у компании, имеющей свою перерабатывающую базу, ремонтирующей свои суда не за рубежом, а в России. За счет этого в течение короткого срока мы достаточно успешно смогли бы увеличить объемы бизнеса тех компаний, которые реально выгодны и интересны государству, и абсолютно законно и спокойно вывести те фирмы, которые только бесплатно пользуются нашими ресурсами либо работа которых экономически неэффективна с точки зрения государства.
— На одном из совещаний у Михаила Касьянова вы попросили дать для реформирования рыбной отрасли пять месяцев. С чего намерены начать?
— Сегодня самое важное — наладить систему распределения квот. Мы должны научиться не только продавать по высокой цене наши биоресурсы. Нельзя допустить развала рыболовецких градообразующих предприятий. Если закроются поселки, которые живут за счет промысла, начнется массовый отток населения из краев и областей Дальнего Востока. За последние годы те края уже покинули миллионы сильных и способных людей. Ну ладно, за Приморье винят Наздратенко. А Камчатка, а Корякия, а Магадан, а Сахалин? Там кто виноват? Значит, что-то не так в экономике Дальнего Востока. Поэтому при распределении квот надо учитывать не только цену продажи квот, но и цену всего вопроса в рыбацких регионах. Помимо выработки четкой квотной стратегии, к первоочередным мерам можно отнести большую ревизию нашего рыбопромыслового флота, биоресурсов. А потом совместно с МИДом должны решить вопрос о выходе наших кораблей в мировой океан.
В первую очередь нужно решить и проблему поборов рыбаков в портах. Это не только аукционы, налоги, таможенные платежи. В порту его ждет как минимум семь инспекций, и некоторые из них в открытую занимаются вымогательством: или несколько тонн перегруженного на борт инспекторского катера краба, или дотошный поиск нарушений, которые при желании всегда можно найти на судне, и составление разных актов и протоколов.
— Вы уверены, что сможете переломить такую ситуацию?
— Главное мое предложение к правительству состоит в том, чтобы на меня возложили всю ответственность за рыбную отрасль, но вместе с ответственностью дали и права. И я готов перед страной ответить — за два года ситуация в рыбной отрасли изменится кардинально.
— Что еще, по-вашему, входит в понятие "кардинально"?
— Во-первых, это увеличение объемов поставленного биоресурсного белка, а во-вторых, его доступная цена на российском рынке. Я не знаю, сколько мне судьба отпустит здесь проработать, но за это время я хочу успеть заложить, по крайней мере, законодательные основы развития рыбной отрасли.