Президент России Владимир Путин на пресс-конференции в Москве рассказал о дальнейшем пути развития России и дал прогноз: страна будет выходить из кризиса около двух лет. Кроме того, глава государства ответил на вопросы о ситуации на Украине и отношениях России и США, а также передислокации войск НАТО. Политический аналитик, эксперт по международным отношениям Михаил Троицкий ответил на вопросы ведущей "Коммерсантъ FM" Дарьи Полыгаевой.
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ / купить фото
— Что касается международной части выступления, ответов президента 18 декабря, какое у вас впечатление?
— Мне кажется, что президент в данном случае не выступил с какими-то новыми тезисами о внешней политике, о положении России в мире. В момент, когда основной проблемой является экономика, президент постарался разделить внешнюю политику, пусть со всеми ее озабоченностями, и экономику. Он только сказал, что санкции на 25-30%, возможно, виноваты в том, что происходит с российской экономикой, а падение цены на нефть, вполне возможно, и не является результатом заговора с участием США.
— Но при этом Путин отказался считать то, что сейчас происходит в экономике, платой за Крым, как его, в общем, напрямую спросил журналист.
— Он все же не ответил на этот вопрос прямо. Он сказал, что Крым и безопасность России не продается, и что если существуют угрозы безопасности, то отражение их вполне может потребовать уплаты определенной экономической цены. Но я думаю, политически ему было бы крайне невыгодно признавать или соглашаться с тезисом о том, что какие-то внешнеполитические и геополитические мероприятия могут привести к резкому ухудшению условий жизни россиян.
— Тем временем разговоры об этом есть и в прессе, и в среду даже губернатор Краснодарского края господин Ткачев заявил, что обвал курса рубля — это, во многом, как он выразился, рукотворное событие, это плата России за ее позицию на международной арене, то есть в обществе это обсуждают.
— Мне кажется, что Владимир Путин все-таки не выступил с таким радикальным тезисом сегодня. Он не пытался упрекать внешний мир и даже санкции в том, что происходит с экономикой. Наверное, это наиболее разумная, с точки зрения пиара, на сегодняшний день позиция руководителя государства.
— Он также заявил, что это западные страны пытаются отгородиться от России, о том, что они давно строят, как он выразился, разделительные стены. Вы согласны с этим тезисом?
— Здесь, я думаю, Владимир Путин высказался даже жестче. Он сказал, что западные страны не просто отгородились, а они ведут наступательную, если не агрессивную, политику в отношении России, приведя, правда, только один пример декларации такой политики, а именно: заявление, как я понимаю, Мадлен Олбрайт — ни в каком другом контексте я этого не слышал, — причем Мадлен Олбрайт уже не была чиновницей, когда это говорила. Заявление о том, что Сибирь является достоянием всего человечества. Также Путин упомянул о расширении НАТО, последний раунд которого, считавшийся Россией угрозой, состоялся уже десять лет назад, и о системе ПРО, которая до сих пор никак не работает в Соединенных Штатах и у союзников.
Он это все упомянул в качестве доказательства даже не просто отгораживания Запада от России, а наступательной политики Запада в отношении России, но это тоже, в общем, не новый тезис, и он, конечно, уже сейчас не сверкает какими-то красками, учитывая, что ПРО и расширение НАТО технические, очевидно, проблемы происходили довольно давно, Россия даже когда-то особенно против них не возражала. Являются ли они признаками наступления на Россию вот прямо сейчас вкупе с заявлением Мадлен Олбрайт, сложно сказать.
— То есть, если резюмировать, мы можем сказать, что в международной повестке никаких новых тезисов президент не выдвинул?
— Мне кажется, что нет. Он довольно осторожно обошел тему переворота на Украине, он подчеркнул, что события февраля 2014 года в Киеве были государственным переворотом, но не стал продолжать развивать этот тезис в том смысле, что за этим напрямую стояли США или какие-то другие недружественные России, по его мнению, страны. Он только упрекнул Запад в том, что тот немедленно признал результаты того, что в Киеве произошло, а не заставил новые власти выполнять элементы их соглашения с прежним режимом Януковича.
В этом можно заметить определенную гибкость. И вообще, мне кажется, Владимир Путин избегал резких выпадов в отношении Запада и вообще внешнего мира, подчеркивал новых союзников, или не новых, а старых новых союзников, с кем теперь Россия хочет развивать отношения — Турцию и Китай, в частности, — но действительно никаких новых тезисов по поводу наступления Запада или кого бы то ни было еще на Россию, мне кажется, в его выступлении не прозвучало, и это, наверное, хорошо.