Бизнес на грани выжимания

В начале ноября казалось, что скандальный законопроект о введении новых муниципальных сборов похоронит чуть ли не весь малый и средний бизнес в России. К середине месяца он превратился в относительно безобидный инструмент извлечения «столичной ренты». Эксперимент, впрочем, может оказаться властям по вкусу, и тогда нас ждет еще немало новаций, основанных на опыте феодализма.

Поспешные сборы

Почти весь ноябрь российский бизнес стоял на ушах: законопроект, предложенный главой комитета Госдумы по бюджету и налогам Андреем Макаровым, должен был ввести муниципальный налог на 22 вида деятельности с базовыми ставками в диапазоне от 6 тыс. до 600 тыс. руб. с правом увеличивать их в десять раз (до 6 млн руб.). В такой форме налог, скорее всего, убил бы все живое, особенно малый бизнес.

После грандиозной шумихи остался лишь сбор на право торговли — с максимальными ставками, которые привязаны к стоимости патентов без права увеличения, и возможностью уменьшать другие налоги на эту сумму. Проще говоря, история стала относительно безобидной.

Несмотря на упоминание в документе Санкт-Петербурга и Севастополя, эксперимент будет проводиться с 1 июля 2015 года только в Москве. По словам источника „Ъ“ в Минфине РФ, города федерального значения были включены в законопроект, чтобы не нарушать Бюджетный кодекс, который не позволяет вводить исключительные права для отдельных регионов. Истерика в бизнес-сообществе заметно поутихла, но вопросы остались.

Во-первых, возмутил сам процесс. «Нельзя вводить новый налог путем поправок, внесенных ко второму чтению другого законопроекта без правительственного заключения, без экспертизы в ГПУ и обсуждения с бизнесом»,— говорит член президиума «Опоры России» Алексей Небольсин. По мнению главы аналитической службы юридической компании «Пепеляев групп» Вадима Зарипова, торговыми сборами при желании может заинтересоваться Конституционный суд: отсутствие заключения правительства (экономического обоснования) нарушает ст. 104 Основного закона.

Как объяснил замглавы Минфина Сергей Шаталов, спешка была связана с необходимостью принять муниципальный налог в текущем налоговом периоде, чтобы он заработал уже в 2015 году (от налога с продаж, который тоже лоббировала Москва, как известно, отказались, и время ушло).

Во-вторых, собственно ставки. Никакого особенного расчета не делали: их потолок привязали к стоимости торговых патентов для ИП (6% потенциального дохода). До недавнего времени им вменялся доход в 2–2,7 млн руб. (для стационарных торговых точек с залами до 50 кв. м и для нестационарных или без залов), но власти Москвы скоро дифференцируют его по округам: в ЦАО он будет повышен до 4-5,4 млн, в Зеленограде и Новой Москве, наоборот, понижен до 1,4–1,89 млн руб., а в остальных округах останется прежним. Получается, что торговые компании должны будут платить 400–1200 руб. за «квадрат» площади ежеквартально в зависимости от месторасположения. Для рынков (управляющих компаний) ставки ограничены 550 руб. с 1 кв. м в год, умноженными на коэффициент-дефлятор.

Например, 50-метровый магазин будет платить 84–240 тыс. руб. в год, а 100-метровый — 168–480 тыс. руб. Это посильная сумма, если доходы, а главное, рентабельность у бизнеса высокие, в ином случае удобнее работать по упрощенке (доходы минус расходы). Выручка небольших торговых точек в Москве (детская одежда, аптеки, подарки и проч.) может варьироваться в пределах 300–800 тыс. руб. в месяц. Если вычесть закупку товара (400 тыс.), божескую аренду (100 тыс.), зарплату трем сотрудникам (150 тыс.), рекламу (60 тыс.), всякую мелочь в виде эквайринга, банковского обслуживания, интернета, телефона, канцтоваров, платы за ЭКЛЗ и прочего (25 тыс.), то останется примерно 25–50 тыс. руб. Налог по УСН (15%) с этой суммы составит 4–7 тыс. руб.

Другое дело, что есть людные места, где выручка значительно выше (хотя и выше аренда), поэтому Небольсин уточняет: «Скорее всего, станут убыточными небольшие непродуктовые магазины, торгующие товарами неповседневного спроса в спальных районах». «Это своего рода налог на неудачников,— иронизирует Зарипов.— Москва, видимо, решила почистить от них город». Сколько неудачников в количественном отношении, сказать трудно: из 213 тыс. ИП в Москве только 14 тыс. (около 7%) купили патент, что говорит либо о его невыгодности и низкой рентабельности бизнеса, либо о множестве фиктивных ИП и намеренном занижении доходов предпринимателями.

К последней версии и склоняются московские власти. «Вопрос в том, что если ты умышленно занижал доходы, завышал расходы, чтобы платить 6% с нулевой прибыли, то для тебя налог повысится,— говорит глава департамента экономической политики и развития Москвы Максим Решетников.— А добросовестный бизнес, привыкший платить налоги, дополнительную нагрузку не почувствует. Цель введения сбора — выровнять налоговую нагрузку для всех, сделать правила игры равными, ликвидировать ситуацию, когда один налоги платит, а другой — нет».

В законопроекте о торговых сборах действительно нет двойного налогообложения, подтвердил Вадим Зарипов, изучив документ: торговый сбор вычитается из других налогов, если их сумма выше, или платится полностью, если сумма ниже, но уже вместо других налогов. Фактически для ритейла вводится понятие обязательного минимального налога, который по сравнению с налогом на прибыль легко администрируется. По словам Решетникова, это создаст более «стабильную и устойчивую» налоговую базу для местных бюджетов. В кризис как нельзя кстати.

«Государство должно соблюдать баланс между принципами экономического основания для взимания налогов и учета фактической платежеспособности (ст. 3 НК РФ), с одной стороны, и возможностью их эффективно администрировать — с другой,— парирует Зарипов.— Налоги могут взиматься только с чистого дохода (прибыли), иначе они подорвут основу предпринимательства — капитал. Вмененное налогообложение, как в случае с торговым сбором, позволяет повысить собираемость, но приводит к тому, что налогом облагается не положительный результат деятельности, а сама деятельность, независимо от ее прибыльности или убыточности. Поэтому вмененные налоги должны быть минимальными».

Впрочем, по данным „Ъ“, власти Москвы собираются пойти дальше и не только не использовать максимальные ставки, но и дифференцировать торговые сборы в зависимости от района и сегмента торговли (закон дает право хоть обнулить их). Как минимум особые ставки будут использованы для аптек. Небольсин подтвердил, что мэрия уже пригласила «Опору России» для переговоров.

Спасибо городу за это

Остается вопрос, зачем все-таки Москве понадобился торговый сбор, который должен принести бюджету в 2015 году всего 3 млрд руб. (при общих прогнозируемых налоговых доходах 1,4 трлн руб., то есть 0,2%). Владимир Путин во время конференции ОНФ «Форум действий» объяснил, что Москва постоянно жаловалась в администрацию президента и правительство на торговые сети, которые не платят налоги, но ошибся. По расчетам АКОРТ, только 15 крупных ритейлеров в 2013 году заплатили в московский бюджет 26,5 млрд руб. Более того, это значит, что, скорее всего, торговые сборы не изменят их налоговой нагрузки.

Потом выяснилось, что сработал испорченный телефон, а жаловались московские власти на торговые центры, но и эта проблема уже решена. «Долгое время налог, который платили владельцы торговых и офисных центров, был привязан к балансовой стоимости этих объектов, по итогам 2014 года налог будут оплачивать уже исходя из кадастровой стоимости,— говорит директор департамента аналитики Knight Frank Russia & CIS Ольга Ясько.— После введения новой системы налогообложения сумма налоговых платежей в целом по городу увеличилась в два-три раза». В мэрии Москвы «Ъ» подтвердили, что проблема уже неактуальна. Тогда зачем?

По словам директора центра налоговой политики экономического факультета МГУ Кирилла Никитина (участники дискуссии называют его неофициальным автором законопроекта Макарова наравне с Решетниковым, сам он это не комментирует), не следует путать крупных, известных всем ритейлеров с другими, более мелкими: «Они все давно уже, года с 2008-го, белые. Но рядом с ними есть другие, сетевые и несетевые, компании, которые и товар зачастую ввозят всерую, и налоги платят на упрощенке, представляя собой конгломераты малых предприятий. Последнее сплошь и рядом и в бытовом обслуживании, и в перевозках, и в общепите. Финансовый результат в этих секторах крайне сложно контролировать».

Наконец, введение муниципальных сборов — это шаг Москвы к ограничению числа предприятий, которые получают рентный доход, но не платят за это. Первые разговоры об этом начались еще два-три года назад, знает Никитин. «В силу большой концентрации людей в Москве предприниматель, начиная торговать в столице, имеет явное преимущество и возможность получать дополнительный доход, который зависит не от его таланта, а от расходов московского бюджета,— говорит он.— Бюджеты западных мегаполисов пополняются, во-первых, за счет имущественных налогов. Во-вторых, бизнес там платит много разных сборов. По сути, за право работать в мегаполисе. Думаю, что справедливо часть этого дохода — ту, что фактически является рентным платежом за доступ к клиентской базе, рынку, инфраструктуре,— направлять в казну. Это можно сделать при правильном установлении ставок».

Несмотря на то что Шаталов не исключил распространения торговых сборов и на другие регионы, Никитин уверен, что эксперимент будет проводиться только в Москве как в мегаполисе. «У глубоко дотационных регионов недостаточно стимулов для использования дополнительных налоговых инструментов,— поясняет он,— и это показывает практика: они устанавливают низкие ставки по транспортному налогу и не сильно торопятся переходить на взимание налога на торговую и офисную недвижимость с кадастровой стоимости. Чем трясти местный бизнес и собственных жителей, им проще и легче получить деньги из центра».

Сам факт сбора рентного дохода с бизнеса за право торговать в мегаполисе явно напоминает феодальные пережитки. В Средневековье подобные сборы устанавливали ремесленные общины (дальний родственник современных СРО) для новых членов и были предметом споров и спекуляций. Выдача лицензий на такси за сотни тысяч долларов в Нью-Йорке уже давно вошла в учебники как рудимент и пример крайне спорной монополии.

Впрочем, «в России нет сил, которые воюют с феодальными элементами», подчеркивал в интервью радио «Свобода» специалист по современному феодализму социолог Владимир Шляпентох. А изъятие «столичной ренты» — только один из примеров того, как рудименты Средневековья проникают в российскую экономическую политику. Так что, похоже, введение торговых сборов в Москве — только один из многих шагов в сторону совершенно новой или, наоборот, старой реальности.

Артем Никитин