Давно и широко распространено мнение, что рождественские елки вошли в русский обиход при Петре I. Однако появились они веком позже, в 1817 году, в результате придворной интриги и стечения обстоятельств.
Во время празднования Рождества во дворце подарки каждому члену императорской семьи лежали под предназначенной только для него елкой
Так уж сложилось, что Петру I потомки приписали многое из того, что он никогда не делал. Так, царь-реформатор, перенеся празднование наступления Нового года с 1 сентября на 1 января, велел к празднику украсить дома самым доступным зимой материалом — еловыми ветками. Но делать следующий шаг, предписав подданным встречать Рождество по немецким канонам, с елкой в доме, царь не стал.
Возможно, распространенная в германских государствах традиция так и осталась бы чем-то далеким и непонятным для русских. Но в 1817 году в Россию приехала принцесса Фредерика Луиза Шарлотта Вильгельмина Прусская — невеста великого князя Николая Павловича, будущего императора Николая I. Девятнадцатилетнюю принцессу приняли в императорской семье очень тепло. Но она продолжала скучать по дому, и, чтобы поддержать ее, после свадьбы задержался в России ее любимый брат Вильгельм. В декабре принц собрался домой и великая княгиня Александра Федоровна, как ее теперь называли, записала в дневнике: "Я проводила его с грустью и почувствовала новый прилив тоски по поводу разлуки с отцом, братьями и сестрами — то была ужасная минута!"
А в канун Рождества случился конфликт с назначенным 21 декабря 1817 года гофмаршалом двора Николая Павловича и Александры Федоровны К. А. Нарышкиным:
"Под Рождество при нашем маленьком Дворе случилось событие, о котором я должна упомянуть в нескольких словах: наш маршал К. А. Нарышкин делал ежеминутно неприятности моему мужу: за малейшую шутку он сердился до того, что зеленел, желтел от злости. Кроме того, он пытался не раз делать Великому князю неуместные замечания даже на мой счет... И хотя многие принимали в нем участие, но у меня хватило характера поставить на своем и добиться того, чтобы он оставил это место".
Николай Павлович хотел как-то утешить супругу. И лучшим способом оказалась встреча Рождества по-немецки, с елкой. Новая традиция, как свидетельствовали очевидцы, быстро распространялась в придворных кругах, а потом и среди дворянской молодежи. Особенно после воцарения Николая I. В камер-фурьерском журнале, куда заносилось все, что происходило при дворе, 24 декабря 1834 года записали:
"В 7 часов съехались в Зимний Дворец и собрались в золотую гостиную комнату приглашенные от Ее Величества на вечер обоего пола особы. В 8 часов вечера Их Величества с собравшимися особами изволили чрез столовую комнату выйти в Круглое зало (что пред Малою Церковью), куда в сие ж время позваны были Ее Величеством из учебной комнаты Их Высочества: Государь Наследник, Великие Князья — Константин, Николай и Михаил Николаевичи, Великие Княжны — Мария, Ольга и Александра Николаевны. Потом Государыня Императрица изволила всех Их Высочеств подвести к столам, приготовленным заблаговременно каждому с елками, убранными конфектами и фруктами, а также и положенными на тех столах разными подарками. После же сего, чрез несколько времени, Их Величества с Их Высочествами и особами обоего пола проходили из Круглого зала в Столовую комнату, где находились на приготовленном длинном столе разные фарфоровые и хрустальные вещи, которые потом, по распоряжению Ее Величества, раздаваемы были приглашенным на вечер особам чрез посредство лотереи игральными картами".
Так в считаные годы елка превратилась в непременный атрибут русских рождественских праздников.