Сценарист Илья Тилькин утверждает, что все использованные в фильме факты широко известны и взяты из открытых источников, а также что никто ему не заказывал именно такую трактовку исторических событий
Фото: ТАСС
— Мы все воспитаны советской пропагандой, а позднее — на книгах Пикуля; и в этой версии старец всегда был исчадием зла, погубителем Российской империи. И вдруг у вас совершенно другой, противоположный, взгляд на Распутина — как на святого, а местами — сложного человека...
— Как любой питерский мальчик, которого водили в детстве в Юсуповский дворец, я все это же ровно и знал, о чем вы сказали. Когда мне предложили эту тему, такой же лубок тоже сидел во мне. Дальше нужно было читать, разбираться. И довольно быстро я сделал для себя открытие: мы судим о Распутине со слов его убийц. Это удивительно, но первое, что попадается на глаза в широком доступе,— воспоминания его врагов. Информации с другой стороны, со стороны его друзей, крайне мало. А их ведь было не меньше. И живой человек не может быть только плохим или только хорошим. Картонным, классическим злодеем, как в мультике "Анастасия".
Дальше — больше. Я, разумеется, не специалист по этой теме, но когда сейчас читаю некоторые рецензии, комментарии к фильму, то вижу, что множество людей не знают общеизвестных фактов. Для кого-то открытием стала девственность Вырубовой (документально подтвержденная следствием по ее делу), для кого-то сексуальная ориентация двух из пяти убийц Распутина. Некоторые ставят нам в вину разговор об этом, пишут, будто бы фильм о том, что Распутина уничтожило "голубое лобби". Мне этот бред даже прокомментировать нечем, кроме того, что сценарий-то писался еще до принятия этих дурацких законов... А рецензии, кстати, появились до того, как фильм вышел.
Постепенно набралось прилично фактов, которые никоим образом не свидетельствовали против Распутина. И когда разговаривали, о чем будет эта картина, вдруг поняли: мы хотим рассказать о нем от лица человека, который к нему положительно относился. Исходя из того, что нам удалось узнать, он был человеком, который что-то такое знал. Что-то умел — чего никто не мог понять. Есть такое выражение — "попал в замес". У него был большой талант, но он просто не мог выжить посреди этого, он был обречен. И незаинтересованные, никому ничего не доказывающие люди говорят о нем очень по-человечески. Дневники Вырубовой, которые считаются настоящими,— они теплые, когда идет речь о нем. Это человеческое было для меня основным мотивом.
— Распутин для вас все-таки кто? Какова была его историческая роль, как вы для себя его феномен объясняете?
— Я не берусь давать ответы, я стараюсь задавать вопросы — и себе, и другим. В конечном счете сценарий — это список вопросов, на которые каждый отвечает сам. По-человечески я понимаю, почему он был востребован. Двор в этот момент был заражен мистицизмом... Наследник смертельно болен... Все люди хотят, чтобы кто-то вдруг пришел знающий и сказал, как жить. Даже цари. А Распутин считал, что его ведет Бог. Он не считал себя богоизбранным, но верил в то, что Господь с ним разговаривает. Как может темный, необразованный человек ощутить свой талант? Только через иррациональное, через божественное. Он сомневался в этом постоянно. В себе. И все его богоискательство, все паломничества оттого, что он искал свой путь. И вот он попадает в высшую среду, ко всем этим блестящим, но несчастным людям, и начинает им помогать. С одной стороны, у него, простите, "едет крыша", а с другой — он чувствует себя востребованным, он верит, что через него с российским императором говорит Бог... Я говорю сейчас это, и мне самому странно, потому что я человек нерелигиозный абсолютно. Но мне кажется, что в Распутине эта истовая вера — ключевое.
Вот люди, у которых болен ребенок — пусть даже это царская семья,— он истекает кровью прямо у них на глазах, и никто не может помочь. И вдруг появляется человек, который может. Который не единожды вытаскивает мальчика с того света. Объяснить это невозможно, и не хочется им ничего никому объяснять: он лечит молитвой. Ну как его не сделать другом? Как ему после этого не довериться?..
— Есть слухи об архивах, до сих пор засекреченных, о Распутине. Есть ли что-то принципиально новое, что вам удалось узнать о нем, когда готовили фильм?
— При работе с документами я не встретил никаких секретов, никто меня не ограничивал. Все было доступно. Были еще разговоры с людьми, которые этим занимаются профессионально. Мы старались работать с фактическими вещами. Вот его крестик. Вот его бумага, вот его рубашка... В Сети есть группа, которая посвящена Распутину, я прочитал все, что там опубликовано. Но мне, повторяю, было важно человеческое. Что ел, как шутил, как сердился? Его однажды спросили: а чего вы хмурый такой, суровый на фотографиях? Он ответил: так вы не понимаете по-другому, я по-человечески — не пей, а вы все равно пьете. А если брови насуплю, глаза закачу, страху нагоню, так вы испугаетесь и не будете. Вот за такими вещами я охотился.
— Вас не в первый раз обвиняют в том, что вы делаете заказное кино. Что государство заказывает именно такую трактовку исторического события. Это было и со "Сталинградом", и сейчас... Что вы можете сказать?
— Сложно даже представить... Вот как это должно выглядеть?.. Приглашают меня в администрацию президента: значит так, делаешь про Распутина кино, гомосексуалов мочишь и еще что-то про кружевные трусы, пожалуйста... Да? Кроме прочего, есть моя собственная политическая позиция... Я особо этим не размахиваю, но меня никак не назовешь, мягко говоря, цепным псом режима. Но самое смешное вот что. Ровно в тот момент, когда один критик упрекает меня в том, что это заказуха и что кино в восьми сериях иллюстрирует закон о запрете пропаганды гомосексуализма, в эту же минуту другой пишет в Facebook комментарий: что, мол, вот гады-либералы опять сняли фильм о том, как Россию спасли... гомосексуалисты.
Я нормально к критике отношусь, хотя мне не очень интересно читать критиков, которые пишут, что и о чем написали бы на моем месте они. Если бы умели. Но расстраивает меня не это, а то, например, что никто не обсуждает, что это антимилитаристская картина в том числе. Что, конечно, Распутин, как ни смешно это звучит, мог бы остановить Первую мировую, если бы не было покушения. Чуть живой Распутин и телеграммы слал царю — не надо войны. Он прямо говорил царю, что вы крестьянских детей будете убивать, а дети генералов будут жировать. Война могла ведь и раньше начаться, черногорский король пытался втянуть Николая, но Распутин не дал, возможно, насупился, нагнал страху... И мировой войны могло бы не случиться. И мы бы жили в другой стране... Это очень актуально, когда такие решения в России зависят от влияния одного человека.
— Когда вы начали работать над сценарием, он уже был частично написан, да?..
— Да. Его автор, выдающийся сценарист Эдуард Володарский, оставил какое-то количество материала. Но он умер за месяц до съемок. Он не успел его сделать. Это было совсем начало, путь, из точки А в точку Б. И масса собранного материала.
— Говорят, Володарский имел доступ к архивам...
— Я не нашел в его сценарии ничего неожиданного. Просто много хороших деталей.
...Ну вот. Месяц до съемок, а сценария нет. В этот момент мне звонит продюсер и говорит: посмотри, может быть, ты сможешь что-то сделать, потому что у нас патовая ситуация. У меня шок. Распутин?! Начинаю читать и вдруг понимаю, что это подарок — такой главный герой и такая творческая задача, когда все убеждены что он гад и мерзавец, а надо попробовать найти в нем хорошее... И тут я натыкаюсь на воспоминания Симановича, секретаря Распутина, который пишет, что, когда Григорий помогал другим, он сам... умирал. Страшное зрелище. Представляете, как человек тратился! Просто ложился и помирал за другого. Знал, что может умереть, спасая человека. Вот это герой!
И еще один момент меня зацепил. Его же убили. Причем его убийцы оправдывались тем, что убили его ради спасения России. Это мое, моя тема. Когда люди говорят: "Я убил, но это было в интересах страны, веры, мира",— это очень нам знакомо, правда?.. Распутина убили очень подло, жестоко. Это преступление. И если рассматривать это как обычное преступление, то, как правило, мотив всегда простой. Очень простой. Зачем-то эти люди собрались и стали его убивать, потом принялись оправдываться, прикрываться Россией. А мы должны принимать это за чистую монету? Нет, нам просто не захотелось составлять мнение о человеке со слов его убийц.