Минфин принял решение смягчить антиофшорный закон. Ведомство согласилось вывести из-под действия документа контролируемые иностранные компании с подавляющей долей активных доходов, а не пассивных в виде процентов или дивидендов, пишут "Ведомости" со ссылкой на собственные источники. Экономист, президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич обсудил решение Минфина с ведущим "Коммерсантъ FM" Алексеем Корнеевым.
Фото: Сафрон Голиков, Коммерсантъ / купить фото
Так называемый антиофшорный закон или закон о контролируемых иностранных компаниях Минфин подготовил в марте 2014 года. Документ должен обязать российские компании и граждан платить налог — 20 и 13% соответственно — с нераспределенной прибыли этих компаний.
— Как вы думаете, почему все-таки Минфин решил пойти на эти меры — смягчить некоторым образом антиофшорный закон? Это просто требование бизнеса было такое?
— Я думаю, что это связано с тем, что введение этого закона совпало по времени с резким ухудшением позиции России на международной экономической арене. И так большие проблемы испытывают все наши компании, корпорации, банки, и сейчас вводить жесткие ограничения на офшорную деятельность — это было бы как убить их, поставить их в очень сложное положение. Поэтому я думаю, что это вызвано тем, что нельзя их сейчас продлевать и против них применять слишком рестрикционные меры.
— Многих ли компаний коснутся вот эти смягченные меры, смягченный закон?
— Пока там окончательного решения нет. Суть в том, что пока бизнес добился того, что там разграничиваются пассивные и активные операции по офшорам, то есть, если они активные, то соответственно одно, а если они пассивные, то есть это чистый офшор, то это другое. Но полностью построить разграничения нельзя, это может меняться во времени, поведение различных фирм. Поэтому пока неясно, как это будет на практике осуществляться. Просто речь идет о том, что пока Минфин, правительство начали учитывать эти моменты в своих действиях.
В общем, мое мнение, что антиофшорное законодательство надо действительно вводить и так, даже безо всякого обострения международной обстановки его надо было вводить, только тут же давать масштабные налоговые льготы внутри страны. Причем настолько масштабные, чтобы они побудили бизнес работать, то есть это должны быть серьезные послабления, прежде всего, на инвестиции, а сейчас это пока не предусматривается.
— Если закон примут в этом виде, как это может сказаться или не сказаться на присутствии иностранного капитала в России, как вы думаете?
— Я думаю, что, поскольку там мягкий сценарий выбран, то есть сценарий переговоров, я бы даже не сказал, что это об иностранном капитале.
Офшорная деятельность — это уже деятельность почти всех наших компаний, по крайней мере, 95%, наверное, компаний, причем не только крупных, но и средних, и даже не очень больших компаний. Поэтому это просто метод оптимизации налогообложения, и эта система сложилась за долгие годы, размонтировать ее на части — это значит парализовать деятельность практически всей экономики. Поэтому возникли сложности. Поэтому я не думаю, что это касается именно прихода или ухода иностранного капитала, он будет определяться в связи с другими факторами, а речь идет о просто хозяйствующих субъектах Российской Федерации.