Внешнеполитические проблемы России неожиданно могут подстегнуть госпроекты поддержки экспорта. Как констатировали участники конференции "Конкурентоспособность российского бизнеса на международных рынках", организованной ТПП РФ, Центром международной торговли и "Ъ", значительная часть проектов импортозамещения в РФ будет реализована только при наличии у них экспортного потенциала, при этом и Минпромторг, и Минэкономики, и Минсельхоз, и другие ведомства будут расширять свои программы экспортной поддержки в том числе как антикризисные.
Президент Торгово-промышленной палаты России Сергей Катырин не видит смысла в импортозамещении без перспектив последующего экспорта
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ / купить фото
Конференция "Конкурентоспособность российского бизнеса на международных рынках", прошедшая вчера в ЦМТ, была посвящена проблемам развития несырьевого экспорта из РФ. Открывая конференцию, генеральный директор ЦМТ Владимир Саламатов констатировал: "В России 7,5 млн хозяйствующих субъектов, при этом только 1% экспортирует свою продукцию. Наша доля в объеме международной торговли — 3%". Тема поддержки экспорта осенью 2014 года актуальна и в силу торможения экономического роста из-за ослабления внутреннего спроса, и из-за "войны санкций", и в силу того, что с 2011 года государство начало сразу несколько проектов поддержки, которые с 2015 года выглядят крайне востребованными. Так, Петр Фрадков, глава ЭКСАР, констатирует, что за три года существования агентства экспортных гарантий оно осуществило поддержку экспорта из РФ на сумму около 200 млрд руб. и имеет возможность существенно увеличить эту сумму,— главной "клиентской" проблемой ЭКСАР является расширение коммуникаций с корпоративной клиентурой, зачастую потенциальные экспортеры просто не имеют информации о том, что могут де-факто субсидировать свой экспорт. "Главная цель не импортозамещение, а экспорт, конкурентоспособность на внешних рынках",— говорит Сергей Катырин, глава Торгово-промышленной палаты РФ (см. интервью).
Внешнеторговый кризис (который, отметим, по данным платежного баланса ЦБ, выглядит как расширение профицита торгового счета) активизировал не только интерес компаний к средствам поддержки, но и обратный интерес госструктур, которые сейчас рассматривают поддержку экспорта как частичную компенсацию снижения темпов внутреннего спроса и создание базы для импортозамещения, в котором уже сейчас довольно активны транснациональные компании. Так, вице-президенты Unilever Ирина Бахтина и "Балтики" (группа Carlsberg) Владимир Вава на форуме демонстрировали, что экспортный потенциал РФ в потребительской индустрии скорее недооценивается, как и высокая степень инновационной активности в российских офисах компаний. Так, например, при общем сокращении потребления пива в РФ "Балтика" активно наращивает поставки из России в ЕС (в частности, Tuborg в Данию и Carsberg в Великобританию), а у Unilever производство в РФ по ряду позиций для ЕС — основное.
Министр по торговле Евразийской экономической комиссии Андрей Слепнев прямо заявил: "Импортозамещение без экспортного потенциала не обеспечивает конкурентоспособности". При этом ЕЭК констатирует, что переход в мировой практике от многосторонних торговых соглашений к двусторонним зонам свободной торговли (ЗСТ) в ближайшее время ограничит возможности прямой тарифной и нетарифной защиты нацрынков: Таможенный союз ведет переговоры о ЗСТ с Вьетнамом и странами АСЕАН, консультации по тому же вопросу — с КНР, Индией, Египтом, Израилем. "ЗСТ — основной тренд",— полагает господин Слепнев. При взаимном открытии рынков наращивание экспорта и либерализация правил игры для несырьевых экспортеров де-факто безальтернативны: гендиректор "Северстали" Алексей Мордашов в целом рассчитывает на то, что это станет основой общего экономического курса РФ. При этом регионы в целом готовы поддерживать "экспортное импортозамещение" — например, министр правительства Москвы Максим Решетников заявил, что город имеет резервы инфраструктуры в промзонах под высокотехнологичные производства. Расширяет свою часть инфраструктуры поддержки экспорта и правительство РФ — так, Елена Назарова из Минэкономики сообщила о расширении сети торговых представительств РФ, в том числе о создании торгпредств в Латвии и Нигерии.
Несмотря на ориентацию правительства на поддержку высокотехнологичного машиностроительного экспорта (по оценкам заместителя главы ВЭБа Андрея Клепача, Белому дому необходимо решать в этой сфере долгосрочные проблемы не столько с ним как таковым, сколько с электронной компонентной базой машиностроения), по оценкам Владимира Сальникова из ЦМАКП, пока к наращиванию экспорта уже приступили основная химия, пищевая переработка и деревообработка. Он обращает внимание на "неоправданно простые подходы" к оценке потенциала импортозамещения: по ряду позиций, например, в легпроме зависимость РФ от импорта аналогична США и ЕС. Заместитель главы Минсельхоза Андрей Волков констатировал, что по итогам 2014 года Россия вернется к сверхактивному экспорту зерна: на 30 октября собрано 96,1 млн тонн зерна, оценка общего урожая — 100 млн тонн, часть программ импортозамещения в агрокомплексе вполне могут работать как экспортные. При этом ряд участников конференции, в частности академик РАН Евгений Примаков, призвали Белый дом ограничить действие ряда уже принятых мер по ограничению импорта оборудования. В целом большая часть выступавших почти не обсуждала возможность защиты национальных рынков: конкурентный экспорт выглядит важнее поддержки доли рынка РФ.
ТПП России, ЦМТ и "Коммерсантъ" представили на конференции совместный проект "Экспортный потенциал России" (www.kommersant.ru/wtc). Проект будет предоставлять потенциальным экспортерам информацию о страновом спросе и торговых барьерах в различных юрисдикциях, а также собирать соответствующую информацию в собственной базе данных — об интересе к ней сообщили ЭКСАР, Минэкономики и Минпромторг.