Сегодня пройдут парламентские слушания, посвященные поправкам в законопроект Уголовно-процессуального кодекса (УПК). Генпрокуратура возражает против ряда поправок, считая, что они лишают ее функций надзора за законностью, а это может привести к правовой незащищенности граждан.
"Тот, кто утверждает, что Генпрокуратура стала тормозом судебной реформы,— заявил в пятницу на пресс-конференции замгенпрокурора России Сабир Кехлеров,— говорит неправду. Это я еще корректно сказал". А затем в течение сорока минут господин Кехлеров объяснял, почему готовящаяся реформа прокурорам все-таки не нравится.
Особое негодование у представителя Генпрокуратуры вызвали поправки, подготовленные к УПК. По мнению замгенпрокурора, предлагаемые изменения в законопроект, который был принят в первом чтении еще в прошлом году, ограничивают полномочия органов прокуратуры. "Нас хотят лишить права опротестовывать судебные решения",— заявил он. Из дальнейших пояснений господина Кехлерова следовало, что депутаты тем самым лишат прокуроров возможности заступиться за простого человека, пострадавшего от судебной ошибки. "В прокуратуру ежегодно поступает более одного миллиона жалоб от граждан и после нашего вмешательства четверть из них удовлетворяется. В прошлом году мы подали 60 тыс. протестов на неправосудные решения, и 58 тыс. из них были удовлетворены судами",— отметил замгенпрокурора.
Возражает Сабир Кехлеров и против освобождения следователей от прокурорского надзора: "Если примут соответствующие поправки, сложится ситуация, когда мы не сможем контролировать следователя. Например, в суд за санкцией на арест следователь будет обращаться, минуя нас. Даже с точки зрения борьбы с коррупцией это ненормально. Двум людям всегда проще 'договориться'. А так между ними будет прокурорский работник".
При этом, как ни странно, у представителя Генпрокуратуры не вызвали особых нареканий изменения, касающиеся передачи суду функций по санкционированию арестов. Видимо, после того, как Владимир Путин в своем недавнем послании заявил о приведении норм УПК в соответствие с Конституцией, в Генпрокуратуре с этим смирились. Тем не менее прокурор Кехлеров подчеркнул, что, пока "суды не решат кадрово-финансовые вопросы", эти нормы вводить не следует.
Дело в том, что для приведения УПК в соответствие с Конституцией необходимо дополнительно набрать 3 тыс. судей и 6,9 тыс. технических судебных работников. А для этого нужно дополнительно выделить из бюджета 1,5 млрд рублей в год. Поэтому новый кодекс вступит в силу нескоро.
"Суды и так перегружены делами. Сейчас 70% арестованных в 'Матросской Тишине', находятся не под следствием, а в ожидании приговора. А если судам еще подкинуть работы, начнутся большие сбои",— утверждает прокурор Кехлеров.
Одновременно прокурор дал понять, что не видит никакой трагедии в нынешнем порядке. Ежегодно только 2% прокурорских санкций на арест суды признают необоснованными.
Довольно подробно выступающий остановился на законопроектах гражданского и арбитражного процессуальных кодексов. Ему, например, не нравится, что депутаты намерены запретить прокуратуре подавать иски в пользу предприятий и организаций.
Один из главных оппонентов Генпрокуратуры, зампредседателя комитета Госдумы по государственному строительству Сергей Попов считает, что прокуратура намеренно "сгущает краски". "В заседаниях рабочей группы во главе с Козаком (имеется в виду замруководителя администрации президента Дмитрий Козак.— Ъ) представители прокуратуры участвовали довольно активно,— рассказывает депутат.— Но вся их активность в основном была нацелена на сохранение собственных полномочий". По мнению господина Попова, Генпрокуратура преувеличивает, утверждая, что ее хотят лишить полномочий. Согласно новой концепции, прокурор вправе обжаловать приговоры судов первой и второй инстанций. Если решение вступило в законную силу, то прокурор должен обращаться в суд более высокой инстанции с представлением об отмене приговора. Он будет рассмотрен на коллегии или президиуме, и если произошла ошибка, судьи начнут соответствующее производство. Но в обязательном порядке, как сейчас, эти протесты приниматься не будут.
"Скажите, зачем между судом и следователем нужен посредник в лице прокурора? — продолжает Сергей Попов.— Это только затянет процесс. Далее, почему прокурор должен решать, давать санкцию на арест или нет? Таким образом он подменяет собой суд, а значит, нарушает Конституцию... Что же касается правовой помощи малоимущим гражданам, то и здесь есть выход. По аналогии с другими странами надо организовать институт муниципальной адвокатуры, передав ей соответствующий ресурс из прокуратуры".
ЛЕОНИД Ъ-БЕРРЕС