|
Отец из пробирки |
 |
| За два века потомство отца американской демократии Томаса Джефферсона и его рабыни негритянки Салли Хемингз сильно размножилось. Еще два года назад некоторые из этих людей и не подозревали, что в них течет негритянская кровь |
Саллигейт
Героиню первого в истории Америки сексуального скандала звали Салли Хемингс. Мулатка Салли была рабыней в семье Джефферсонов — движимое, так сказать, имущество Томаса Джефферсона, президента Соединенных Штатов с 1801-го по 1809 год. Салли родила пятерых детей, причем некоторые из них были весьма светлокожими и подозрительно походили на ее хозяина. Когда внимание общественности было привлечено к этому безобразию, разразился скандал не хуже "Моникагейта". Правда, в тот раз говорили не о сексуальных домогательствах по отношению к подчиненному, а о том, что нехорошо белому джентльмену делать детей с черномазой. Но все равно Джефферсону досталось не меньше, чем Клинтону. И ему пришлось публично клясться, что дети у рабыни не от него. Правда, позднее он признал своим младшего сына Салли и даже ввел его в светское общество.
 |
Но для нас важнее практический вывод. Если ученые сумели разгадать такую древнюю загадку, с какой же легкостью они должны разбираться в современных проблемах подобного рода!
Плохая группа крови
 |
| Несмотря на отлаженную методику, определение отцовства по генам остается довольно трудоемкой научно-аналитической задачей, требующей чисто женских качеств — аккуратности и терпения |
Кто отец ребенка? К этому вопросу сводится огромное множество житейских коллизий. Один не спит ночей, размышляя, обманывала его любимая или нет. Другой бьет себя в грудь, доказывая, что он и истица просто друзья и об алиментах речи быть не может. Третий везет к себе в Америку русскую жену с ребенком и неожиданно узнает, что брака, заключенного по всем правилам, недостаточно для того, чтобы его сына признали американцем. Четвертый составляет завещание в пользу внука, да только сомневается, точно ли сын невестки ему внук... Общее для всех этих загадок одно: прежде, в догенетическую эпоху, они были неразрешимыми.
Любо плюнь и забудь, либо положись на честное слово женщины, либо затевай унизительное расследование, которое все равно не даст однозначного ответа.
Конечно, и раньше существовали биохимические методы тестирования, такие как определение групп крови матери, ребенка и предполагаемого отца. Но, во-первых, этот метод показывал только, какой мужчина не мог быть отцом ребенка — лишь отрицательный результат был достоверным на 100%, а положительный всегда имел меньшую вероятность. А во-вторых, довольно часто отрицательный результат получить было попросту невозможно: например, если у матери и у ребенка вторая группа (А), отцом может быть мужчина с любой группой крови.
 |
Из крови получают ДНК, а в ДНК изучают маркеры — например, число генных повторов в известной точке генома. Напомним, что и гены в каждой нашей клетке представлены двумя копиями: одну человек получает от отца, другую от матери. Значит, если мы видим генетические маркеры ребенка и матери, то можем вычислить, какие маркеры достались ребенку от матери. Следовательно, оставшиеся — от отца. Если у предполагаемого отца нет хотя бы одного из этих маркеров... В общем, тогда папу следует поискать в другом месте.
Сложнее с положительным вариантом. Если "нематеринские" маркеры ребенок мог получить от предполагаемого отца, какова вероятность того, что он мог получить те же маркеры от другого человека? Теоретически вероятность не равна нулю: все люди — родственники "по Адаму и Еве", одинаковые участки ДНК могут быть у кого угодно. Это означает, что маркеров должно быть достаточно много. Природа причудливо тасует колоду крови, говорил Маргарите Воланд. А один знаменитый сыщик как бы возражал ему, говоря, что одна общая примета не значит ничего, но три совпадения позволяют с уверенностью утверждать, что речь идет об одном и том же человеке.
Что в нашем случае значит "достаточно много"? Обычно установление отцовства проводят по девяти маркерам. Положительный ответ дается с вероятностью 99,99%.
Цена ребенка
 |
| Каждое официальное заключение экспертов-генетиков дается с какой-то степенью достоверности. Даже когда они уверены на все сто, принято писать: "с вероятностью не ниже 99%" |
Кстати, о ценах. Средняя цена анализа ДНК матери, ребенка и отца составляет 6-7 тысяч рублей, только ребенка и отца — около 10 тысяч. Если знать, во что обходятся приборы и материалы для подобных исследований,— это нормально, скорее дешево, чем дорого. В американских центрах цены на подобные услуги аналогичные — от $200.
 |
 |
| Теми же методами ДНК-дактилоскопии, которыми устанавливают отцовство, исследуют неопознанные останки погибших и другие улики биологического происхождения, найденные на месте преступления |
В итоге человек обращается к "исследователям", например, с просьбой установить отцовство ребенка. Ему дают заключение (это не придуманный, а реальный случай): отцовство такого-то в отношении такого-то возможно, вероятность этого — 67%. Незадачливому отцу хватило немного времени, чтобы сообразить: до экспертизы его уверенность составляла где-то 50 на 50, после — 67 против 33. И все это стоило ему всего-навсего $300.
Happy end
Ну а как быть тому, кто не хочет идти в ДНК-центр: допустим, жизненные обстоятельства не пускают или крайняя застенчивость не позволяет беседовать на щекотливые темы даже с врачом, а узнать правду все-таки хочется? На Западе для таких людей предусмотрен альтернативный способ.
 |
| Тренируются устанавливать отцовство, как и положено, на кошках |
В серьезных ДНК-центрах процедура сбора анализа строго регламентирована и все оформляется с предельной тщательностью. Действительно, огромное множество людей, желающих сделать ДНК-экспертизу, делают это ради собственного душевного спокойствия — чтобы раз и навсегда избавиться от сомнений. Но есть и такие случаи, в которых не обойтись без участия официальных лиц. Это не только банальные судебные дела об алиментах и изнасилованиях, но и проблемы, связанные с иммиграцией. Скажем, если американец женится в Москве и становится отцом, а потом собирается домой, в посольстве у него потребуют доказательств, что русский ребенок родился именно от него. Он верит жене, любит ее, брак зарегистрирован — но все это его личное дело, а справочку от экспертов пускай принесет, тогда будем оформлять американское гражданство. Аналогичные суровые порядки действуют и во многих европейских странах.
Таким образом, вопрос "Что лучше — знать правду или не знать?" можно считать сугубо теоретическим. Иметь возможность узнать и не пользоваться этой возможностью — выше человеческих сил. И, значит, центры генетической экспертизы будут работать, а граждане всех стран — сдавать кровь и платить деньги, пока существует эта самая простая и самая запутанная форма человеческих отношений, называемая любовью.
Кстати, знаете, чем кончилась история с дамой, выбиравшей отца для своего ребенка? Анализы дали отрицательный результат для обоих претендентов. И тогда она (это рассказал мне ведущий специалист в России по ДНК-дактилоскопии профессор Павел Иванов, лично беседовавший с дамой) на минуту задумалась, а потом просияла: "Вот теперь я точно знаю, кто отец моего сынули!"
ЕЛЕНА СИЗИКОВА
|