Сегодня в Москве в маленьком подвале недалеко от станции "Измайловская" душевнобольные люди стали писать и рассылать письма известным людям: артистам, музыкантам, ученым, политикам. Кроме письма душевнобольного в каждый конверт вкладывалось еще одно официальное теперь уже письмо от организации "Дом 'Душа человека'". В официальном письме объяснялось, что это такая акция — "Пожмите нашу руку". Вам, конечно, написал душевнобольной, но вы прочтите.
В прошлую пятницу, когда акция "Пожмите нашу руку" только еще планировалась, я был в клубном доме "Душа человека" на праздновании международного дня здоровья, посвященного в этом году здоровью психическому. Клубный дом — это такое место (подвал со скромным ремонтом), куда выписанные из психдиспансера душевнобольные люди могут приходить и разговаривать хоть с кем-нибудь. Иногда члены клубного дома ходят вместе на выставки, концерты или просто гулять в Измайловский парк. Иногда клубный дом помогает душевнобольным найти работу или жилье. Иногда, если одного из членов клуба в связи с очередным обострением надолго кладут в больницу, клубный дом приглядывает за его комнатой, родственниками и местными чиновниками, которые так и норовят больного с его жилплощади выписать. Но это не главное.
У двери в клубный дом висит написанное фломастером на ватманском листе высказывание какого-то американского профессора, что, дескать, если вы не можете смотреть людям в глаза, то лучше вам тогда общаться с людьми по почте. Это для гостей. Я вхожу, меня встречает тихая девушка, пристально смотрит мне в глаза и просит рассказать о себе.
Душевнобольные всегда смотрят в глаза. Не потому что проверяют на вшивость, а потому что очень соскучились по людям. Люди ведь обычно от душевнобольных отворачиваются.
В большой комнате, где составлены вместе несколько столов, начинается праздник. Они играют в психиатрическую больницу. Одного из больных наряжают психиатрическим профессором. "Профессор" слушает своим товарищам головы при помощи стетоскопа и навешивает каждому диагноз. Смешной типа "псих в хорошем смысле этого слова" или не очень смешной. Но все равно два десятка душевнобольных смеются каждому диагнозу, как дети, и едят фруктовый салат со взбитыми сливками. И спрашивают клубного волонтера Аню, можно ли взять еще порцию салата. И она отвечает, можно. Аня добрая.
Тем временем "профессор", осматривая одного из своих товарищей, говорит:
— Подыми правую руку.
И тот поднимает левую.
— Хорошо. Теперь подыми левую.
И тот поднимает правую. И все смеются, потому что должен же кто-то шутить над психической болезнью, а не считать ее чем-то похуже смертного приговора. И сам больной смеется тому, что вот так все время путает руки. Он потом еще будет играть на мандолине, и все будут петь "Подмосковные вечера".
В дальнем углу, не обращая ни на кого внимания и, казалось бы, совершенно не участвуя во всеобщем веселье, сидит мрачный человек с бритой головой. Его зовут Леня. Про Леню работник клубного дома Сергей Малышев рассказывает такую историю. Однажды в подвальное помещение "Души человека" пришли бандиты. Они решили, что тут какой-то коммерческий офис, и вознамерились взять с клубного дома денег. Сотрудники долго объясняли бандитам, что организация они некоммерческая, живут на западные гранты и денег у них нет. Бандиты не соглашались:
— Вот с грантов и отстегните.
И тут Леня, который, сколько его все помнят, только сидел в углу и молчал, вдруг вышел на улицу, принес огромную дубину и так посмотрел на бандитов, что те сразу ушли.
А праздник продолжается. Сотрудница "Души человека" Лена Шипиленко устраивает для больных веселый конкурс, кто больше знает психиатрических терминов. Один молодой человек очень волнуется, очень хочет выиграть и таки выигрывает, припомнив заковыристый синдром Кандинского-Клерамбо. Ему вручают картонную магистерскую шапочку, и он радуется ей не меньше, чем радуется какой-нибудь ваш знакомый выигранному тендеру.
А в курилке "профессор" рассказывает, как он ездил в Питер объяснять питерским душевнобольным, что нужно создавать у себя тоже такой клуб. Но климат там другой, в Питере. И там есть Нева, и на берегу Невы — Эрмитаж.
Я тихонько курю, и вдруг до меня доходит. Он ведь все это всерьез рассказывает. Потому что никто из присутствующих не был в Питере. Потому что все понимают, какое это большое и редкое счастье — просто поехать в другой город.
Послушайте, известные люди! Если вам вдруг придет письмо душевнобольного, не рвите его прямо в конверте и не выбрасывайте. Не надо делать ничего особенного. Надо просто прочитать и на секунду подумать, что душевнобольные — тоже люди. Им от этого станет легче.
ВАЛЕРИЙ Ъ-ПАНЮШКИН