Одним из самых именитых гостей московского форума стал знаменитый профессор Чжун Хон О, легендарный создатель человекоподобного робота Hubo, ныне — директор Исследовательского центра Hubo Lab Корейского института науки и технологии (KAIST).
Профессор Чжун Хон О приделал одному из своих творений голову, похожую на голову Эйнштейна, в знак уважения к знаменитому физику. Альберт Хубо может выражать с десяток эмоций и копировать поведение человека
Фото: AFP
Создатель уникальных роботов-гуманоидов поделился с "Огоньком" своим видением будущего и объяснил, почему его созданий не надо бояться.
— Согласны ли вы, профессор, с утверждением, что роботы повторят путь компьютеров и мобильных телефонов, которые сначала были громоздкими и дорогими, а затем за пару десятков лет превратились в незаменимых спутников жизни?
— Да, потому что есть общее ощущение, что мы накануне нового технологического прорыва. Крупные компании типа Samsung или Apple пытаются понять, что изобретать дальше, какой еще дивайс взорвет мир. И хотя многие убеждены, что этот прорыв будет связан с роботами, как именно — никто не знает. Вот гиганты типа Google и скупают десятки маленьких компаний, занимающихся роботами, в надежде, что одна из десяти выстрелит и обгонит всех остальных.
— Но вложения идут и в крупные проекты — в Японии, например, Honda создала человекоподобного Asimo, последняя версия которого умеет узнавать людей, ходить по лестнице и открывать двери...
— Можно сказать, что вообще все началось с Японии. Они выставили на рынок Asimo, а он — знак начала новой эпохи. Возникло понимание, что роботы со временем будут жить рядом с нами, у нас в домах. Зачем Honda создала Asimo? Поверьте, не для прикола... Они хотят зарабатывать, а для этого надо понять, каким будет мир в будущем. Вот они посмотрели вокруг и увидели: мы стремительно стареем, сейчас половина японцев ходит с палочками. Это значит, что через 20-30 лет мы будем жить в мире стариков, и в нем очень нужны будут роботы-помощники типа Asimo.
— Когда вы говорите, что роботы заполнят нашу жизнь, вы каких роботов имеете в виду? Согласитесь, одно дело — механические руки, штампующие картонные коробки или занимающиеся точечной сваркой, а другое — гуманоиды, которые задумываются о смысле жизни...
— Скорее всего, прогресс пойдет в нескольких направлениях. Роботов будет все больше на производстве — это выгодно, потому что внедрение роботизированных систем не только удешевляет продукцию, но и делает ее более качественной. Робот никогда не ошибается, значит, он не производит брака! Другое направление связано с работами, которые для человека опасны. Уже сегодня в мире под ружьем целые армии роботов-минеров. А минобороны США и DARPA (Агентство передовых оборонных исследовательских проектов, по сути, исследовательское подразделение Пентагона.— "О") активно вкладываются в создание целой линейки военных роботов, прежде всего дронов — беспилотных летающих аппаратов, способных находить и уничтожать цель. Еще одно направление — сервисные роботы, домашние. Они призваны облегчить жизнь — уборщики, няни, заправщики, водители и т.д. Но они вряд ли будут выглядеть как человек. Скорее всего, любая вещь вокруг нас, будь то пылесос, фотоаппарат, парковщик машин или кофеварка, будут становиться все больше и больше роботами.
— Так чем же промышленный робот отличается от сервисного? Только задачей?
— По сути, да, но это различие принципиально. Промышленный робот ни с кем не общается, у него есть конкретная функция, которую он выполняет в соответствии с заложенной программой. Сервисный же робот должен сначала понять, что хочет человек, а затем выбрать вариант поведения.
— А если один человек с помощью робота хочет причинить вред другому человеку? Нужно ли закладывать в машину этические ограничения?
— Это интересный вопрос, потому что когда мы рассуждаем об этике, все время думаем, как бы нам оградить себя от нападения роботов. Мы думаем, что робот потенциально опасен для человека и поэтому его действия нужно ограничить, в том числе законодательно. Но на самом деле все наоборот: человек — потенциальный враг робота, потому что непонятно, что у человека в голове. Он может не выспаться, прийти с работы раздраженным, ни за что ни про что пнуть робота ногой. Словом, это роботам грозит природная человеческая непредсказуемость...
— Тем не менее именно Корея стала первой страной, где начали разрабатывать законы для роботов. В каком состоянии этот вопрос сегодня? Что роботам можно и что нельзя?
— Когда пять лет назад работа в этом направлении началась, нам казалось, что все достаточно просто. На деле же составление законов обернулось большими сложностями, и рабочая группа до сих пор изучает, что может быть включено в закон об этике роботов, а что нет. Вообще, этика робототехники меньше всего затрагивает непосредственно роботов, она в основном относится к их производителям — вот кто должен придерживаться определенной этики. Робот — машина, он не может быть виноват: это как в рядовом ДТП не может быть виновен исправный автомобиль, потому что ошибку допускает водитель. Нельзя делать, скажем, робота-охранника, который спрашивает пароль и чуть что стреляет, нельзя программировать робота на обман и т.д.
— Такой подход понятен, но только в тех случаях, когда поведение машины задано. А если у робота есть возможность выбора, как тогда? Если он может анализировать ситуацию и принимать решения?
— Это вопрос сильно на вырост. Пока у нас нет по-настоящему умных роботов, тем более нет умных роботов-гуманоидов, способных на человекоподобное поведение.
— Вы много лет создаете именно человекоподобных роботов Hubo, что очень сложно и очень дорого. Почему это так важно для вас и тысяч ученых по всему миру? Ведь много проще сделать интеллектуальный тостер или самообучающиеся пылесосы?
— Тому есть масса причин! Во-первых, это куда более весело. Во-вторых, человекоподобные роботы нравятся людям, они читали про них, видели их в фильмах, даже в театрах. В-третьих, это сложно и потому интересно — вы постоянно раздвигаете границы возможного. Если раньше Россия с США соревновались в космосе, то сейчас разные страны соревнуются в робототехнике. Это новый научный вызов. С другой стороны, есть и конкретные потребности, например в роботах-спасателях на пожарах или в зонах повышенной радиации, как на Фукусиме. А в здания может добраться только робот-гуманоид, потому что там лестницы, двери, створки, там надо искать и использовать какие-то инструменты, приспособленные под человеческие руки. Так что в специфических техногенных катастрофах зачастую человекоподобные роботы единственные, кто сможет справиться.
— Но именно на Фукусиме японские роботы-гуманоиды и не справились: не смогли перебраться через крупные обломки...
— Перед инженерами еще масса задач, которые надо решать. Два основных направления — интеллект роботов и их мобильность, способность к передвижению. В будущем, возможно, мы будем строить свои дома так, чтобы они были комфортнее и для роботов...
— Созданные вами роботы-гуманоиды очень дорогие и тем не менее они хорошо продаются. Кто их покупает?
— Я продал порядка 15 таких роботов, они действительно дорогие — около 400 тысяч долларов каждый. В основном их покупают исследовательские институты, музеи, девять роботов купили университеты США, крупные компании, например Google приобрел у нас парочку Hubo. Словом, пока человекоподобных роботов покупают для образования и изучения. Но важен принцип: работа над такими проектами раскручивает технологии, которые потом можно использовать в самых разных сферах. Так что роботы идут: они — наше будущее во всех смыслах этого слова.