Эдвард Сноуден ведет переговоры с властями США о возвращении домой. Об этом 29 апреля сообщила газета The New York Times. По информации издания, Сноуден обратился к адвокату Плато Качерису с просьбой помочь при заключении сделки с властями. Главный редактор сайта "Агентура.ру" Андрей Солдатов ответил на вопросы ведущих Оксаны Барыкиной и Олега Богданова.
Фото: Glenn Greenwald/Laura Poitras/Courtesy of The Guardian/Handout via Reuters , Reuters
В статье подчеркивается, что обращение Сноудена к Качерису поступило еще прошлым летом, но известно об этом стало лишь сейчас. По данным издания, пока договор бывшего сотрудника ЦРУ с властями так и не был заключен. Более того, прогресса в переговорах также не было достигнуто.
Ок.Б.: Как вы считаете, почему вдруг Сноуден захотел вернуться на родину, или это не вдруг?
А.С.: Я думаю, что это не вдруг, сейчас просто стало об этом известно, потому что никакого прогресса не происходит. Слухи о том, что какое-то соглашение может быть достигнуто, появились еще в конце прошлого года — в январе этого. Я думаю, что просто у защитников Сноудена, представительства, ничего не получается, и, наверное, из-за этого и произошла публикация.
О.Б.: А зачем ему на родину возвращаться? Его же там посадят надолго.
А.С.: Видимо, в этом и суть сделки, чтобы избежать многолетнего заключения и снизить эту историю или до нескольких месяцев в тюрьме, или вообще без заключения, но в обмен предоставить гарантии американского правительства, что все документы, которые еще остались не рассекреченными, не будут рассекречены Сноуденом и вернутся в распоряжение американского государства.
О.Б.: Вы думаете, что он еще что-то хранит секретное?
А.С.: Это является официальной линией американских госструктур: они утверждают, что он вывез чуть ли не 2 млн документов, это Сноуден отрицает и говорит, что, на самом деле, такого количества документов он увезти не мог. Но, тем не менее, американцы утверждают, что он вывез очень много документов, которые не имеют, что называется, публичного интереса, а являются строго секретной военной информацией, которая может нанести ущерб военным интересам США, и на этом основании они пытаются сделать из него предателя-шпиона. Видимо, в этом и состоит суть переговоров: как вернуть документы.
Ок.Б.: Обострение сейчас отношений между США и Россией какую роль может сыграть для Сноудена?
О.Б.: Может, этот заброс New York Times делает просто для того, чтобы опорочить честное имя Сноудена?
А.С.: Я думаю, этот фактор здесь может сыграть определенную роль, потому что, конечно, вся эта история поставила Сноудена в неловкое положение. Очевидно, что противники Сноудена говорят: "Смотрите, как человек, который провозглашает глобальные принципы, может находиться в стране, которая устраивает военную агрессию". С другой стороны, существует вопрос Сноудена, который он задал Владимиру Путину, и очень многих критиков это разделило фактически надвое. Другое дело, что я не очень верю, что эта история могла появиться в New York Times независимо, потому что там есть комментарии его сторонников типа Бена Уизнера. Я думаю, что это была инициатива их стороны каким-то образом подтолкнуть американскую администрацию к более активным действиям.
О.Б.: Вы не могли бы напомнить для тех, кто особо не следит за Сноуденом, чем он тут занимается, и где он находится? Где работает?
А.С.: Отличный вопрос, потому что на него нет совершенно никаких ответов.
Ок.Б.: Скрывает же Кучерена.
А.С.: Его скрывает то ли Кучерена, который является единственным российским контактом — Сноуден, напомню, никогда не встречался с российскими журналистами. На единственную пресс-конференцию, которую он провел еще в аэропорту, не пустили журналистов, она была только для правозащитников. С тех пор были слухи о том, что он работает на какую-то из российских компаний, ему предлагала работу "В контакте", насколько я понимаю, это предложение не было принято. И больше ничего интересного о том, где он, что он.
О.Б.: Получается, что после Кима Филби это второй масштабный успех нашей разведки, я так понимаю, или нет?
А.С.: Мне кажется, да, конечно, перебежчиков было очень много. Другое дело, что я бы не сравнивал Кима Филби, который был завербован офицером британской разведки, работавшего на советские спецслужбы в течение 20 лет, а потом ушедшем в Советский Союз, со Сноуденом, который при всей критике, которая к нему относится, уж точно не был завербован агентом российской разведки.
О.Б.: Кто же знает? Если не знают, где он работает, где живет, то этих вещей точно никто не знает. А объем секретной информации действительно у него такой большой?
А.С.: Линия защиты Сноудена утверждает о том, что эта цифра — 1,7 млн документов — появилась не то, чтобы с потолка, американцы посчитали ее из расчета: все документы, к которым мог бы иметь доступ Сноуден. Понятно, он утверждает, что он не собирался брать все эти документы, к которым он имел когда-либо за все время своей карьеры отношение. Я думаю, что реальная цифра меньше.
О.Б.: Это чемодан флешек да?
А.С.: Там дело было не на флешках, он не флешками это скачивал, если я правильно помню, поначалу говорилось о трех ноутбуках.
О.Б.: Три ноутбука по весу приблизительно как чемодан флешек.