В парижской Национальной библиотеке (Bibliotheque nationale de France) открылась выставка "Черновики писателей". Французы призывают научиться получать удовольствие от текста.
Писательская рукопись как объект исследования, коллекционирования и поклонения — вот темы нынешней экспозиции в новом здании Национальной библиотеки, носящем имя Франсуа Миттерана. Сам термин "черновик" появился не раньше 1551 года, за век до изобретения типографии. В Средние века, когда тексты множились профессиональными переписчиками, авторы ограничивались набросками на восковых дощечках. Казалось бы, и изобретение типографии тут же сделало сохранение рукописей бесполезным.
До нас не дошло ни единой рукописной строчки Мольера или Корнеля. Один из немногих документов той эпохи — неоконченные фрагменты из "Мыслей" Паскаля. С середины XVIII века появляется все больше текстов, не предназначенных для печати и циркулирующих в рукописной форме. Затем все чаше начинает возникать вопрос об авторских правах. Если Вольтер еще мало заботится о своих бумагах, то уже Руссо оказывается более внимателен к собственному архиву. С тех пор писатели разделились на тех, кто равнодушно выбрасывает рукописи, и тех, кто сохраняет их для потомства.
Последние два столетия стали эпохой обожествления знаменитых рукописей. Интерес к законченному произведению распространился и на процесс создания. В 1881 году Виктор Гюго торжественно передал свои рукописи Национальной библиотеке, подтверждая тем самым их значимость. В простых листочках с набросками стремились разглядеть тайны рождения великих произведений. Писательская правка, зачеркивания и исправления, заметки на полях (своих, а что подчас еще более драгоценно — на полях чужих), рисунки и планы — все, что предшествует печатной публикации, вызывает интерес у поклонников и азартное отношение у специалистов и коллекционеров. Французские писатели, вдохновясь примером Гюго, даже полюбили комментировать процесс создания собственных творений. Ведь их родной язык сам диктовал им внимательное отношение к "до-текстам". Что и зафиксировал знаменитый каламбур Ролана Барта (Roland Barthes): во французском слове "литература" уже содержится "правка", она же "помарка" ("La litterature, c`est la rature").
Новая выставка приглашает посетить "писательские ателье", "фабрики текста". Для серьезного изучения у французов существует специальный институт (L`Institut des textes et manuscrits modernes). А просто зрителю предоставлена возможность, созерцая более 200 экспонатов выставки, делать собственные выводы. Например, кто из писателей более трудолюбив? Гюго с обрывочными записями и девизом "Писать при любых условиях"? Флобер, ведущий вечную борьбу с языком? Сартр с аккуратными строчками или Пруст с письмом фрагментарным, а с годами все более упорядоченным?
Так стоит ли трястись над рукописями? Чем больше отходов производства, тем больше трактовок и больше соблазна из каждой описки делать далеко идущие выводы. Однако что бы мы делали без текстологов, для которых фраза "Автограф неизвестен" всегда звучит как приговор? Особенно это понятно в России, где зачастую самое интересное и ходило в рукописных вариантах, не будучи допущенным к печатному станку.
ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА