В Хамовническом суде Москвы началось слушание дела по иску 95-летней Ольги Никифоровой, требующей признать недействительным договор дарения своего имущества. Этот подарок по договору предназначался хирургу Маргарите Арутюнян за ее многолетний уход за старушкой. Но старушка вдруг резко изменила свое отношение к опекунше и даже попросила милицию оградить ее от общения с Арутюнян. А между тем судиться есть за что: старушка владеет 35 ценными картинами русских и зарубежных художников и около 30 предметами антиквариата XVIII-XIX веков. Имущество О. Никифоровой оценивается в $2 млн.
Ровесница века Ольга Никифорова прожила сложную и бурную жизнь. Она, например, не только воевала в гражданскую и Великую Отечественную, но была еще и личным секретарем Алексея Толстого. Судьба и власти были к ней благосклонны. В свое время ей выделили приличную "сталинскую" квартиру в центре города, при этом у Никифоровой были неплохие возможности для коллекционирования живописи и антиквариата, к чему она питала слабость. Она собрала неплохую коллекцию картин, эскизов и офортов Маковского, Репина, Серова, Коровина, Бродского, Кустодиева, Рериха, Васнецова, Рембрандта и других художников, а также много предметов антиквариата.
В 1979 году, когда здоровье и силы стали покидать престарелую женщину, она и познакомилась с врачом Маргаритой Арутюнян. Та работала в хирургическом отделении 24-й горбольницы, куда весной того же года попала Никифорова. По просьбе общих знакомых Арутюнян стала ухаживать за старушкой. Та, в свою очередь, настолько привязалась к врачу, что и после выписки не захотела разрывать с ней отношения.
Арутюнян постоянно навещала старушку, снабжала ее продуктами, оказывала посильную медпомощь, получала по ее доверенности пенсию и оплачивала квартиру. Никифорова же учила хирурга английскому языку, которым сама очень хорошо владела. Как говорит Арутюнян, сама она никогда у старушки ничего не просила. Видимо, поэтому Никифорова в 1987 году и завещала свое богатство не ей, а объединению государственно-литературных музеев Пензенской области.
Летом 1993 года Никифорова получила тяжелую травму бедра и четыре месяца провела в престижной Первой градской больнице, куда ее доставили по ходатайству Арутюнян. В благодарность за это и за все ранее оказанные услуги 27 июня 1993 года Никифорова, у которой родственников и других близких людей не было, переоформила свое завещание на имя Арутюнян.
После выписки Никифоровой в апреле 1994 года процесс переоформления имущества "благодетельнице" резко ускорился. Старушка оформила на Арутюнян договор дарения квартиры, хотя у врача была собственная жилплощадь. И все бы ничего, но летом 1995 года к престарелой женщине неожиданно обратилась москвичка Лариса Комиссарова, предложив ей позаниматься с ней английским языком. Новая знакомая, психолог по образованию, настолько очаровала свою учительницу, что та не стала продлевать гендоверенность на управление своим имуществом с Арутюнян, а оформила ее на мужа Комиссаровой — некоего Сергея Денисова.
А Арутюнян впала в такую немилость, что ее даже перестали пускать к бывшей подруге. Специально дежуривший у подъезда участковый объяснил ей, что по распоряжению московских властей одинокие престарелые жильцы, являющиеся обладателями ценного имущества, поставлены милицией на особый контроль. Милиционер предъявил наследнице заявление Никифоровой, в котором та просила оградить ее от Арутюнян, поскольку та ее раздражает. Тогда же, осенью 1995 года, старушка якобы оформила с новыми опекунами договор дарения квартиры и завещала им все имущество. Правда, договора этого никто пока не видел.
Вскоре после этих событий в Хамовнический суд от имени Никифоровой был подан иск с требованием признать договор дарения имущества, заключенный ранее с Арутюнян, недействительным. Истица утверждает, что заключила договор при "стечении тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных условиях". При этом она настаивает на том, что познакомилась с Арутюнян не в 1979-м, а лишь в 1993 году в больнице, где та "взяла над ней шефство". Арутюнян исковые требования не признала, направив в суд свои возражения и встречный иск. Врач потребовала признать недействительными договор дарения и завещание (если таковые на самом деле имеются), составленные Никифоровой на имя новых опекунов.
Арутюнян утверждает, что уже вступила в права собственности имущества старушки, и без ее согласия никто не вправе им распоряжаться. По мнению представителей Арутюнян — юристов Татьяны и Ольги Кофановых из юрфирмы "Де Юре", договор дарения может быть расторгнут лишь в том случае, если получатель дара совершил покушение на дарителя или нанес вред его здоровью. Но ничего подобного не происходило. По данным юристов, Арутюнян не нарушала также ст. 575 ГК РФ, согласно которой работникам лечебных учреждений запрещено принимать что-либо в дар от своих пациентов. Дело в том, что Арутюнян в период заключения договора дарения работала не в Первой градской больнице, а в поликлинике Центробанка. Значит, Никифорова ее пациенткой тогда уже не являлась.
Борьба за наследство О. Никифоровой разгорается все больше. Арутюнян уже обратилась с жалобой на имя президента России и министра внутренних дел России, после чего дело под свой контроль взял заместитель министра внутренних дел Колесников.
АЛЕКСЕЙ Ъ-ГЕРАСИМОВ