Из "Записок палача, или Политических и исторических тайн Франции" Г. Самсона (потомственного парижского палача)
Казнь Дамьена. Роберт-Франсуа Дамьен, ранивший Людовика XV, был приговорен к казни четвертованием (этот вид казни не применялся уже более 100 лет). Парижским палачам из династии Самсонов пришлось по старинным манускриптам восстановить казнь. Вот как описывает экзекуцию их потомок:
"Дамьен был взят из тюрьмы и принесен в чем-то вроде мешка из замшевой кожи, в котором помещалось все тело преступника, кроме головы (после пыток он не мог ходить. — прим. авт.)... Из жаровни на эшафоте, где горела сера, доносился удушливый запах. Дамьена привязали к платформе, а руку, нанесшую удар, сожгли в сере. Эта первая часть казни продолжалась три минуты. Далее последовало вырывание клещами кусков мяса из тела преступника. В раны лили то кипяченое масло, то горящую смолу, серу или расплавленный свинец. Тогда зрители увидели сцену, которую невозможно описать словами и представление о которой вряд ли создаст воображение.
Дамьена сняли с платформы и положили на деревянные брусья в три фунта высотою в виде Андреевского креста, а со стороны рук и ног прикрепили постромки с лошадьми... По знаку четверка двинулась вперед. Лошади сделали такое усилие, что одна из них упала на мостовую. А между тем мышцы и нервы машины, которую мы зовем человеческим телом, выдержали этот ужасный рывок. Было только заметно, что руки и ноги осужденного чрезвычайно вытянулись; но сам он был еще жив, и хриплое дыхание его было подобно шуму кузнечного меха. Исполнители приговора смутились; священник из Сен-Поля и господин Гере лишились чувств; актуарий закрыл лицо плащом, и в народе послышался глухой ропот. Тогда г-н Бойе, врач, бросился в ратушу и объявил комиссарам-следователям, что четвертование будет безуспешным, если его предоставить только усилиям лошадей и не способствовать им разрезом толстых сухожилий. Судьи приказали исполнить это. Лошади рванули: сперва отделилось бедро, затем другое, потом рука. Дамьен еще дышал. И лишь спустя мгновение небо сжалилось над этим изувеченным остовом. Когда служители начали отвязывать останки от креста, чтобы бросить их в костер, зрители заметили, что черные волосы Дамьена стали белы, как снег. Так свершилась казнь Дамьена.
Нужно, однако, сказать, что смерть Дамьена не произвела на развращенный, бесчувственный народ того времени такого тяжелого впечатления, какое оно возбуждает в нас по прошествии целого столетия. Это ужасное происшествие больше всего огорчило жертву — короля Людовика XV. Когда ему передали все подробности казни, он не смог сдержать криков ужаса, удалился в свои комнаты и плакал, как ребенок. И еще: казнь Дамьена произвела такое впечатление на Габриэля Самсона (старшего из династии. — прим. авт.), что он решил отказаться от должности палача дворцового превотства."