Останкинский суд Москвы приговорил к 2,5 годам заключения одного из лидеров ассирийской преступной группировки Марка Мильготина (Марик). Он обвинялся в незаконном приобретении и хранении наркотиков с целью сбыта (о начале суда над авторитетом Ъ сообщил в октябре). Но доказать удалось только то, что Марик купил наркотики, чтобы колоться, а не продавать. Суд также признал Мильготина виновным в подделке таможенных документов на две незаконно приобретенные иномарки. Однако если с 1 января в действие вступит новый УК, Марик вскоре может выйти на свободу.
Финансист
Неоднократно судимый за кражи и мошенничество Марк Мильготин входит в первую десятку криминальных лидеров России. В числе его друзей и знакомых все известные российские и кавказские авторитеты и воры в законе, а с такими влиятельными фигурами, как покойный Отари Квантришвили и ныне здравствующие Вячеслав Иваньков (Япончик) и Вячеслав Слива, Марик дружил с детства. Ассирийская группировка, лидерство в которой после отъезда Сливы в Канаду перешло, по мнению милиционеров, к Мильготину, занимает важное место в криминальном сообществе Москвы. По данным УЭПа, ассирийцы, используя свои связи в деловом мире и политических кругах, специализируются на обналичивании и отмывании криминальных денег. При этом, по сведениям РУОПа и ФСБ, они контролируют значительную часть рынка наркотиков и московского игорного бизнеса, занимаются сделками с оружием и нефтью и имеют интересы в Европе и в Америке, поддерживая постоянные связи с местными криминальными сообществами.
Подминать под себя торговавших в Москве наркотиками азербайджанцев и глухонемых ассирийцы стали в начале 90-х. Уже осенью 1991-го Мильготин попал в оперативную разработку майора Управления по борьбе с коррупцией и контрабандой (УБКК) МБ Виктора Попова, только что переведенного в Москву из Узбекистана.
Слежка за Мариком, как рассказывали корреспонденту Ъ Попов и его коллеги, принесла неожиданные плоды. Попову первому попал в руки малоизвестный тогда наркотик триметилфентонил, который изготавливали студенты-химики в своей подпольной лаборатории. А в 1993 году, выслеживая связи ассирийцев, сыщики вышли на лабораторию в Казани.
Еще одна ниточка от Марика вывела Попова к олимпийскому чемпиону по водному поло Владимиру Жмудскому и бывшему кандидату в олимпийскую сборную СССР по дзю-до Галиму Абдуллину. Они привезли из Индии 40 тыс. ампул сильнодействующего наркотика бупренорфина и продали их. Весной прошлого года Останкинский суд Москвы приговорил Абдуллина к восьми, а Жмудского к пяти годам лишения свободы.
Наконец настала очередь Марика. Брали его 16 ноября 1993 года, накануне его дня рождения. Захват решили провести на квартире сидевшего когда-то за кражу наркомана Леонида Согомонова, который изготавливал дома опийный раствор и получал за это от Марика по $100 в день. Осталось неясным, почему для ареста был выбран именно этот день — Мильготин скрываться никуда не собирался. Однако сам он нашел объяснение спешке.
По словам Марика, через два дня под его руководством должна была состояться операция по обмену большого количества старых купюр на новые (официальный обмен был летом). Денег было столько, что их везли на нескольких КамАЗах (по данным УЭПа, старые деньги скорее всего доставили из Азербайджана). Но одновременно подобную операцию якобы готовила "бригада" какого-то отставного генерала госбезопасности Старостина, и арест Мильготина давал ей зеленую улицу. Чуть позже по обвинению в хранении оружия арестовали руководителя Станкомехпромбанка Дергачева, который и должен был поменять деньги ассирийцев. Однако потом его отпустили "за недоказанностью".
Чекиста посадить проще, чем авторитета
Бывшие сотрудники УБКК рассказали, что решение о задержании Марика было принято за несколько часов до операции. Правда, в следственном комитете (СК) МВД, который работал в контакте с МБ, корреспондента Ъ уверили, что все было продумано заранее. Так или иначе, но при задержании случилась накладка: если у Согомонова не было никакой возможности отвертеться, то Мильготина взять с поличным не удалось. Марику вменили два якобы принадлежащих ему шприца с опийным раствором, валявшиеся на полу квартиры. Кроме того, при обыске в номере гостиницы, где он жил, нашли поддельные таможенные удостоверения на BMW-730 и Mercedes-260.
Делом занялись в СК МВД. Согомонова и Мильготина обвинили в незаконных операциях с наркотиками с целью сбыта, а последнего еще и в подделке документов. Согомонов признал свою вину частично, заявив, что наркотики приобретал и изготовлял для себя, и Мильготин к нему никакого отношения не имеет. А Марик говорил, что "посадить его будет проблематично".
Через 10 месяцев, в сентябре 1994 года, была арестована наркоманка Ольга Горчакова (Цыганка), которая тоже работала на Марика, приобретая наркотики. Горчакова, правда, утверждала, что наркотики брала исключительно для себя. Но следователи ей не верили, считая, всех троих преступной группой, организованной Мариком.
Майор Попов к тому времени уже вышел на пенсию. Тут-то у него и начались неприятности: в августе 1994 года его арестовали за то, что якобы за взятки он предупреждал Мильготина о ведущихся против него оперативных мероприятиях, а потом рассказывал жене авторитета о ходе следствия. И хотя все доказательства строились лишь на показаниях жены Мильготина, а сам майор утверждал, что его просто подставили невзлюбивший его начальник и имевшие на него большой зуб наркодельцы, суд Московского военного округа в августе этого года приговорил его к трем годам. Теперь Попов обжалует этот приговор в Военной коллегии Верховного суда России.
А вот посадить Марика оказалось действительно трудно. В феврале 1995 года его выпустили под подписку о невыезде. В конце года начался суд, но после нескольких заседаний Мильготин перестал туда ходить (говорил, что проспал), и в январе судья выписал постановление о его аресте. Тогда Марик стал как бы скрываться, а милиция его как бы искать: авторитет жил в центре Москвы, регулярно посещал "Метрополь" и "Советскую", ездил за границу и попадал в милицию, откуда все время благополучно уходил. В конце концов в августе он в состоянии наркотического опьянения остановил ночью милицейскую машину. На этот раз его отвезли в "Матросскую тишину" и посадили в спецблок.
Марик доигрался
В тюрьме Мильготину приходилось обходиться без наркотиков. Люди, видевшие его в это время, утверждают, что это благоприятно сказался на его состоянии. Но наркотики все же нашли к нему дорогу. В результате Марик опять сдал и начал конфликтовать с охраной, что закончилось для него разбитой головой. Судья потом получил бумагу, что обвиняемого не могут доставить для ознакомлением с материалами дела, поскольку у него признаки токсикомании и травма.
В ноябре 1996 года суд над Мильготиным возобновился. Приговор был предрешен. Дело в том, что в апреле тот же Останкинский суд приговорил его подельщиков Горчакову и Согомонова соответственно к трем и шести годам лишения свободы. Было установлено, что Согомонов сбывал наркотики именно Марику. Однако Мильготин отрицал, что приобретал наркотики и подделывал документы. Он признал лишь, что говорил о наркотиках по телефону, но объяснил это тем, что знал о прослушивании и вел своеобразную игру со спецслужбами.
Тем не менее суд решил, что вина подсудимого доказана, но переквалифицировал 2-ю часть 224-й статьи УК, по которой за незаконные сделки с наркотиками с целью сбыта грозит от 6 до 15 лет, на 3-ю часть той же статьи. Там нет упоминания о сбыте, и максимальный срок по ней — 3 года. В итоге Марику дали 2,5 года за наркотики и год — за поддельные документы. По закону меньший срок поглощается большим. Полтора года Марик уже отсидел в СИЗО. Теперь он собирается обжаловать приговор. Однако и без этого в январе Мильготин уже может оказаться на свободе: с 1 января должен вступить в силу новый Уголовный кодекс, согласно которому приобретение наркотиков в небольших размерах без цели сбыта ненаказуемо.
МАКСИМ Ъ-СТЕПЕНИН