Со времен Павла Чичикова вокруг таможни бушуют страсти — и не только литературные. Но накал, которого они достигли в последние дни, бьет все рекорды. Во-первых, таможня активно отстаивает свое реноме перед лицом контролеров из президентской администрации. Правда, часть средств, зачисляемых в сводки сдачи в закрома Родины, как считает Конституционный суд, собрана таможенниками незаконно. Во-вторых, с 1 ноября вводится валютный контроль за осуществлением бартерных операций, хотя по-прежнему отсутствует важнейший инструмент этого контроля — паспорт сделки.
Конституционный суд мешает выполнять план
Таможня оказалась в центре коллизии, к которой причастны также Конституционный суд, Минфин и... "Коммерсант-Daily".
Вопреки правилам хорошего тона начнем с себя. 30 октября Ъ прокомментировал письмо Александра Лившица, адресованное Виктору Черномырдину, в котором министр финансов предлагал ряд мер по сокращению бюджетного дефицита в октябре. В том же письме приводились оценки Минфина по вкладу в бюджет различных отрядов мытарей.
Замначальника управления федеральных таможенных доходов ГТК Юрий Храмов оказался внимательным читателем и уличил министра финансов в недооценке фискального рвения ГТК, чем и поделился с "Интерфаксом". Наверняка к этому шагу его подвигнул факт работы в ГТК ревизоров из президентской администрации, которых в первую очередь интересует активность таможенников в деле пополнения федерального бюджета.
Еще Александр Лившиц докладывает премьер-министру, что "с 1 по 15 октября 1996 года поступление средств в виде налогов и платежей, контролируемых Госналогслужбой и ГТК, на счет доходов федерального бюджета составило лишь около 3,0 трлн рублей, что составляет 16,5% задания, установленного этим органам распоряжением правительства".
Юрий Храмов говорит, что, по предварительным данным, ГТК на 111% выполнил задание на октябрь по перечислению таможенных платежей в бюджет. Распоряжением правительства таможне было поручено собрать в октябре 3,821 трлн рублей. "Хотя данных за полный месяц еще нет, в казну уже поступило порядка 4,2 трлн", — говорит Храмов.
Спор Минфина с ГТК типичен: все говорят о том, что налоги и пошлины надо платить, но, мягко говоря, как-то неубедительно. Какая уж тут убедительность! Мало того, что не называются конкретные направления использования собранных денег (без чего налогоплательщик чувствует себя "зайцем"-безбилетником и соответственно поступает, вместо того чтобы ощутить себя важнейшей и уважаемой фигурой государственных финансов), так и сами сборщики не могут толком сосчитать, сколько же они насобирали. Скорее всего, у последнего прискорбного обстоятельства есть тривиальное объяснение: как обычно, к концу месяца таможенники подналегли и план ударно перевыполнили.
Но если не ограничиваться рамками октября, то частичное объяснение рекордных сборов таможенников может быть и иным. Ъ уже писал о решении Конституционного суда о незаконности введения акцизов с импортеров из стран СНГ задним числом с 1 февраля, как предусматривалось законом об акцизах, принятым в марте 1996 года. Конституционный суд обязал вернуть импортерам все взысканное с 1 февраля до 24 марта.
Импортерам предстоит обещанного, как водится, подождать. Начальник управления косвенного налогообложения ГТК Константин Ковальчук честно признался, что у таможни нет денег, чтобы выполнить решение КС, — все ушло в бюджет. Так что спрашивать надо не с ГТК, а с Минфина. ГТК, по мнению Ковальчука, решение Конституционного суда уже выполнил, переложив ответственность на Минфин и обратившись туда с просьбой "определить источник, из которого будут поступать средства, подлежащие возврату импортерам".
Минфин же пока куда больше озабочен сокращением государственных расходов, чем возвратом долгов. Прогноз Ковальчука малоутешительный: "Думаю, что этот вопрос решится в лучшем случае через месяц, ведь возвращать придется миллиарды рублей".
Раз придется ждать, значит, на раздаче возникнет очередь. Шанс занять в ней первые места у тех, кто скоротает время, обратившись в арбитражные суды с исками к ГТК; решения арбитражей при наличии четкой позиции Конституционного суда сомнений не вызывают.
Что делать, если бартер есть, а паспорта нет?
В соответствии с президентским указом "О государственном регулировании внешнеторговых бартерных сделок" таможня с 1 ноября 1996 года вводит валютный контроль, как заявила замначальника управления валютного контроля ГТК Марина Волкова, "за сроками исполнения и стоимостной сбалансированностью бартерных контрактов".
На таможне включили счетчик. На бартер распространяются нормы валютного контроля за текущими внешнеторговыми операциями, то есть с 1 ноября сроки исполнения обязательств по бартеру будут ограничены 180 днями. Марина Волкова поясняет: "Это означает, что предприниматель должен будет поставить в Россию приобретенный по бартеру товар не позднее чем через 6 месяцев с момента вывоза из страны груза, предназначенного для обмена".
Строго говоря, согласно президентскому указу, есть возможность расширить эти временные рамки — участник бартерной операции, предвидя, что импортная составляющая не поспеет за 180 дней, может получить лицензию МВЭС на превышение этого лимита. Правда, в МВЭС параллельно наверняка придирчиво рассмотрят и ценовые параметры сделки. В любом случае нарушение сроков навлечет на бартероносителей немалые неприятности вплоть до серьезной административной ответственности.
Счетчик на таможне будет отсчитывать не только дни. Таможня будет просчитывать и эквивалентность бартерных сделок, для чего у нее есть все полномочия. В соответствии с Таможенным тарифом у таможни есть право самостоятельно, а значит, вопреки контрактам, предъявляемым участниками ВЭД, определять таможенную стоимость перемещаемых через границу грузов. Пока же, как известно, бартер зарекомендовал себя как универсальное средство нелегального вывоза валюты. Марина Волкова привела оценки, по которым только в 1995 году экспорт из России в рамках бартерных операций почти на $1,1 млрд превысил импорт.
Валютный контроль по бартеру, что называется, давно плачет. Тем более непонятно, почему (хотя президентский указ предоставлял немалый период для подготовки практических действий) паспорт внешнеторговой бартерной сделки — документ, без которого бартерная сделка вообще должна считаться незаконной, — будет введен, как говорит Марина Волкова, лишь "в самом ближайшем будущем". До тех пор таможня будет опираться на "временную схему": контроль будет осуществляться на основании данных грузовых таможенных деклараций.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН