Россия не признает президентские выборы на Украине, если они будут проходить в атмосфере террора, заявил Владимир Путин. Политолог, председатель правления Фонда развития гражданского общества Константин Костин прокомментировал ситуацию ведущей Анне Казаковой.
Фото: Alexei Nikolskiy/RIA Novosti/Kremlin, Reuters
Президент провел пресс-конференцию в Ново-Огарево, где разъяснил свою позицию относительно ситуации на Украине. Путин заявил, что люди на Майдане справедливо требуют кардинальных перемен во власти, однако то, что произошло — антиконституционный переворот и захват власти. Путин пообещал использовать силу лишь в крайнем случае и исключительно для защиты украинских граждан.
— Путин также сказал, что признает новую украинскую власть лишь частично и что у Виктора Януковича не было шансов переизбраться. Как вы оцениваете подобные заявления?
— Это заявление абсолютно точно отражает политическую реальность в Украине. Все прекрасно понимают, что популярность Виктора Януковича крайне невысока, даже если он пойдет на новые выборы, вряд ли он займет какое-то первое, второе, третье место. Речь шла ровно об этом, и когда президент сказал, что он честно сказал Виктору Федоровичу, что у него нет политического будущего, это абсолютно соответствует реалиям настроений граждан Украины.
— Как в дальнейшем будут складываться отношения с украинскими властями?
— Выступление Путина — это первый четкий анализ ситуации на Украине. И с точки зрения международного права, и международных коллективных соглашений о безопасности, и внутриполитических ситуаций на Украине Путин, по-моему, представляет ситуацию на Украине и настроение Майдана гораздо лучше, чем все украинские политики. Что будет происходить? Это во многом зависит от способности украинских политиков объединиться и действовать в интересах народа.
— Насколько убедительно прозвучала позиция Путина?
— Но мой взгляд, убедительно, и это определенный вызов на сегодняшний день для всего международного сообщества, насколько мировые лидеры готовы смотреть на эту ситуацию без розовых очков и стереотипов холодной войны, и такого оранжево-революционного романтизма.
— Пресс-конференция Путина каким образом может повлиять на его отношения с Западом?
— Я в этом смысле хочу быть оптимистом и надеяться на то, что все участники мирового сообщества заинтересованы в сотрудничестве и все-таки, в первую очередь, ими двигают интересы мира, сотрудничества, безопасности.
— Как в этой связи вы прокомментируете заявление официального представителя Белого дома: США готовы ввести санкции против России, скорее всего, очень скоро, в течение нескольких дней, не недель.
— В данном случае не очень понятно, чего США хотят этими санкциями добиться, и о каких санкциях идет речь. Бывают санкции исключительно политические, чтобы всем показать, что мы как-то отреагировали и по-прежнему являемся главной глобальной державой и передвигаем что-то по этой великой шахматной доске. Или же это будут какие-то реальные санкции, но я думаю, до них, по большому счету, дело не дойдет, а поскольку, как во вторник сказал президент, в современном мире все взаимосвязано, когда ты вводишь санкции против кого-то, это, в конце концов, аукнется и тебе самому.
— Тем не менее, это заявление прозвучало после пресс-конференции Владимира Путина, которую многие наблюдатели восприняли как примиряющую.
— Давайте дождемся реакции Евросоюза и лидеров стран Евросоюза. Давайте дождемся реакции лидеров стран БРИКС. У нас же мир не однополярный, не двуполярный — он гораздо сложнее устроен. И понятно, в Америке тоже звучат разные голоса и в отношении нынешнего украинского правительства, и в отношении "Правого сектора", и в отношении действий России.