Мрачная картина победоносного шествия по просторам центральноазиатских республик СНГ полчищ исламских фанатиков, смявших российские погранзаставы на таджикско-афганской границе, оказалась не более чем плодом воображения ряда российских политиков. Угроза с юга, которую связывали с военными успехами талибов, потеряла актуальность. По крайней мере, пока.
Вчера командование правительственных войск Афганистана потребовало от руководства "Талибана" вывести войска из Кабула, дабы предотвратить жертвы и разрушения, неизбежные в случае штурма города. Однако шура (правительство талибов) ультиматум отвергла, заявив, что прибывшие в столицу из Кандагара (главная военная база талибов на границе с Пакистаном) подкрепления готовы "отразить натиск противников Аллаха". Одновременно в Кабуле развернута борьба с врагом внутренним, в роли которого на этот раз оказались киноленты, в основном индийского производства. Собранные в ходе рейдов по кинотеатрам пленки были торжественно сожжены на одной из городских площадей. При этом духовные лидеры "Талибана" объясняли людям, что кино "противоречит исламской морали и развращает людей", а кинотеатры следует превратить в мечети.
Военное счастье изменило талибам после того, как в начале этой недели соперничавшие прежде афганские группировки объединили усилия в борьбе с этим фундаменталистским движением. В понедельник генерал Абдул Рашид Дустум, контролирующий шесть северных провинций Афганистана с преимущественно узбекским населением, признал легитимность изгнанного талибами из Кабула правительства Раббани. Дустум, способствовавший приходу к власти Раббани, вышел из правительства в 1994 году по причине разногласий с командующим правительственными войсками Ахмадом Шахом Масудом. Впоследствии эти разногласия не раз выливались в открытые вооруженные столкновения. Возникновение угрозы со стороны талибов сплотило прежних противников, чему, конечно, в немалой степени способствовало обещание президента Раббани передать Дустуму пост министра обороны в будущем коалиционном правительстве и предоставить широкие права автономии узбекским районам Афганистана.
Создание коалиции не замедлило сказаться на соотношении военных сил. В последние дни талибы терпят одно поражение за другим. Во вторник бои между отрядами "Талибана" и наступающими войсками генерала Масуда шли непосредственно на подступах к Кабулу. Правительственные войска заняли имеющие стратегическое значение города Джабаль-ос-Сирадж и Чарикар (провинция Парван). До позднего вечера вторника шел бой за военно-воздушную базу Баграм, расположенную в 50 км к северу от афганской столицы.
На этом фоне дипломатические усилия ряда стран, направленные на поиски мирных путей урегулирования кризиса, выглядят не только запоздалыми, но и подчас мало оправданными с моральной точки зрения. Не приходится сомневаться, что два года назад "Талибан" возник из небытия не без поддержки извне (чаще всего называют Пакистан, США и Саудовскую Аравию). Преследовавшиеся ими цели просматриваются вполне ясно. Во-первых, это обеспечение стабильности на большей части территории Афганистана, по которой должен пройти магистральный газопровод, связывающий Туркмению с Пакистаном. Во-вторых, стремление ограничить влияние в регионе Ирана, на поддержку которого опирается режим Раббани. Казалось бы, талибы более всего подходят для наведения порядка в раздираемой гражданской войной стране. Представляя крупнейшую в Афганистане этническую группу (пуштунов), они не должны были бы встретить серьезного сопротивления в большинстве афганских провинций. Поначалу так и было. Однако последние события наглядно демонстрируют, что таджикский и узбекский кланы отнюдь не намерены уступать власть. Схема объединения Афганистана под властью талибов не сработала, и страна стоит на пороге очередного витка гражданской войны. Теперь покровители взорвавшего ситуацию "Талибана" пытаются сделать хорошую мину при плохой игре, сваливая ответственность друг на друга (недавно премьер-министр Пакистана Беназир Бхутто прямо обвинила США, Великобританию и ряд других стран в том, что они оказывают военную помощь талибам) и заявляя о своей приверженности политике невмешательства во внутриафганские дела.
АНДРЕЙ Ъ-СМИРНОВ