Как уже сообщал Ъ неделю назад, лауреат последнего Каннского фестиваля фильм Майка Ли "Секреты и обманы" выходит в российский прокат. Одновременно премьера британской картины пройдет в главных европейских столицах. Фильмом Ли открылся несколько дней назад и Нью-Йоркский кинофестиваль.
Благостная киноистория неблагополучной английской семьи, обретшей чернокожую дочь, держится на прекрасно найденных типажах и одной выдающейся актрисе. Получившая в мае Золотую пальмовую ветвь Канн звезда британского театра и телевидения Бренда Блетин играет Синтию — женщину, которая двадцать восемь лет назад оставила в роддоме младенца, даже не взглянув не него и не узнав, что ребенок черный.
Лучшая сцена в фильме — первая встреча матери с дочерью — удалась, как утверждает актриса, помимо ее воли: благодаря фирменным секретам и обманам самого Ли. Вплоть до снимавшейся полускрытой камерой у входа в метро сцены свидания, Блетин не знала, что на встречу с ней придет чернокожая исполнительница. Имя актрисы, играющей дочь, — Марианна Жанн-Батист — она, конечно, видела в списке группы, но о цвете кожи оно не свидетельствовало. А потому эпизод, когда женщины долго стоят рядом друг с другом, ни о чем не догадываясь, был не сыгран, а прожит и живьем перенесен на экран.
"У меня свой — интуитивный, субъективный, инстинктивный способ создания фильмов, — говорит Ли. — Вместо того чтобы писать сценарий и заниматься бесконечными кинопробами, я подбираю группу людей и долго наблюдаю за ними. В случае с 'Секретами и обманами' этот предсъемочный период занял пять месяцев. Я не вмешиваюсь в ход жизни. Моя цель лишь создать площадку, на которой могли бы существовать эти персонажи, вылепить характеры, их отношения, их фон, одним словом — мир. Потом мы все вместе едем на натуру и начинаем снимать: идя от импровизации к тому точному, структурированному, 'дистиллированному' материалу, который и остается в фильме".
Сочетание абсолютной естественности с не то чтобы надуманностью, скорее литературностью, сюжетных ходов и придает фильму Ли ту странность, которая склоняет отнести к нему понятие "фантастический", а вовсе не "социалистический" и даже не "критический" реализм.
Появление странных и никак не связанных с сюжетом персонажей, странные отношения между Синтией и ее младшим братом-фотографом, странные — глухо, но проскальзывающие — намеки на то, что вторая, признанная, белая дочь является плодом инцеста, совсем не вяжутся с интонациями рождественской сказки и торжественным "добро пожаловать в семью", прозвучавшим, когда все слезы пролиты, а секреты и обманы, казалось, раскрыты.
Заметное "почернение" Лондона и помутнение голов пролетариев, коррозию, разъедающую совершенный в своем роде механизм британской семьи, режиссер не клеймит и не возвеличивает, а наблюдает с тем спокойным сочувствием, которое всегда отличало авторов английских романов. Сын еврея-врача, выросший в пролетарском районе города Сэлфорда, Майк Ли вроде бы должен считать, что современную цивилизацию в патриархальный и коснеющий английский мир должны принести инородцы. Вроде бы, он так считает: во всяком случае чернокожая женщина в его фильме — не только единственная интеллигентка, но и единственный адепт современных интернациональных форм быта. И все же ее модно-белая квартира, какую можно увидеть сегодня в Москве, Нью-Йорке и Токио, совсем не так мила сердцу, как рюшечки, подушечки и цветочки в среднестатистическом английском доме ее новоявленных родственников.
Страна природной корректности, Англия осталась сочувственно равнодушна к увлечению корректностью политической. "Я ничего дурного не хочу сказать, дорогуша, но я никогда не была с черным мужчиной. Я бы помнила", — чистосердечно уверяет Синтия — но тут действительно вспоминает. И становится ясно, что жизнь этой истеричной, взбалмошной, безвкусно одетой женщины давно уже обрела характер эпоса, в котором отдельные эпизоды различимы с трудом. Так же точно как эпизоды с падением нравов, нашествием третьего мира и скандалами в Букингемском дворце вряд ли (даже с небольшого расстояния) будут различимы в истории страны, которая предстает в фильме большой семьей, проживающей в доме со скелетами в шкафу, но очень похожем на крепость. В фильме есть сцена, когда перед камерой фотографа проходят персонажи из прошлых картин Майка Ли — члены той же "семьи", которую режиссер с упорством еврейского мальчика с пролетарской окраины готов, видимо, воспевать всю жизнь.
ЛАРИСА Ъ-ЮСИПОВА