Не будет преувеличением сказать, что c помощью нормативных документов, вышедших на прошлой неделе, власти задумали полностью изменить российскую экономику. Минфин, например, захотел построить такую систему, при которой все платят налоги, государство финансирует бюджетную сферу, нет никакой взаимной задолженности предприятий — и все это за счет денег коммерческих банков. Президент Ельцин решил, что почти все доходы от приватизации госсобственности должны отныне идти в федеральный бюджет — до сих пор туда попадало не так-то много. Специальным указом запрещена столь популярная в России практика получения таможенных льгот (и соответственно, больших денег) под предлогом заботы о страдающих согражданах, культуре и спорте. А менять экономику понадобилось просто потому, что прежняя привела к настоящему краху государственных финансов.
Давно не появлялось документов, равных по масштабу и красоте замысла "Временному порядку проведения денежных зачетов по доходам и расходам федерального бюджета на 1996 год", который подписал на прошлой неделе министр финансов Александр Лившиц. Разработчики этого документа захотели разом избавиться от всех проблем: и от налоговых недоимок, и от неспособности государства финансировать бюджетную сферу, и от взаимной задолженности предприятий (во всяком случае, от задолженности бюджетных предприятий своим деловым партнерам; недоимщики часто намекают, что не обязаны платить налоги в бюджет, коль скоро им самим задолжали бюджетные предприятия). В качестве универсального лечебного средства выбраны краткосрочные кредиты уполномоченных банков (то есть тех крупных коммерческих банков, которые сейчас обслуживают счета федерального бюджета). Схема предусмотрена многоступенчатая. Уполномоченные банки дают кредиты предприятиям, имеющим налоговую недоимку; те расплачиваются с бюджетом; Минфин за счет полученных денег финансирует предприятия бюджетной сферы; те расплачиваются с предприятиями-недоимщиками; недоимщики возвращают кредит банкам. Весь процесс, обещает Минфин, займет от 2 до 6 банковских дней.
Конечно, разработчики очень порадовались бы, если бы кругооборот денег происходил именно так, как они задумали. В этом случае можно было бы смело говорить о создании искусственного кровообращения, оживляющего умершую экономику. Однако есть все основания полагать, что Министерство финансов вполне устроит, если процесс ограничится двумя первыми шагами — выдачей недоимщику банковского кредита и выплатой налогов в бюджет. В конце концов, сейчас задачей является не столько оживление экономики, сколько срочное получение недостающих налогов. Причем особенно важно, что Минфин при новой системе получит эти налоги настоящими деньгами, а не пустыми казначейскими налоговыми освобождениями, как это делалось до сих пор в рамках многочисленных взаимозачетов между предприятиями и бюджетом. В общем, главная новость в связи с появлением "Временного порядка" — то, что коммерческим банкам, наконец, пришло время спасти рухнувший бюджет. Осталось только убедить банки.
Глава Федерального казначейства Александр Смирнов уже преисполнился энтузиазма по поводу подписанного Лившицем документа. Он пообещал, что в самое ближайшее время будет составлен список банков, привлекаемых к выдаче кредитов недоимщикам. Смирнов выдвинул идею, что "для банков это будет выгодно хотя бы на том основании, что выдачи этих кредитов будут пусть краткосрочным, но вложением средств". После чего многозначительно добавил: "И банк сохраняет за собой статус уполномоченного". Это можно трактовать и так, что статус уполномоченных будет сохраняться только за банками, согласившимися на такое "вложение средств". В любом случае банкам очень важно учесть, что новый порядок понравился председателю ЦБ Сергею Дубинину, который назвал его "экономически грамотным решением, которое не будет иметь ни инфляционных, ни каких-либо других опасных последствий". Впрочем, Дубинина можно понять — для него главное, чтобы деньги для погашения налоговых недоимок не заставили печатать сам ЦБ.
Появившийся на прошлой неделе президентский указ "О нормативах распределения средств, поступающих от приватизации" также вносит принципиальные изменения в нынешнюю российскую экономическую систему. Прошли времена, когда федеральные власти верили в то, что приватизация представляет собой неиссякаемый источник денег, и разрешали забирать значительную часть приватизационных поступлений местным бюджетам и даже самим продаваемым предприятиям. Теперь в центре начинают понимать, что приватизация дает слишком мало денег для такой расточительности. В соответствии с указом с 1 сентября 1996 года в госбюджет будет отчисляться 71% средств, полученных от приватизации объектов федеральной собственности, и 24% от стоимости проданного имущества предприятий, относящихся к собственности субъектов Российской Федерации (до сих пор государственный бюджет забирал только 55% и 10% соответственно). Ничего удивительного в появлении такого указа, конечно, нет. По итогам I полугодия в федеральный бюджет было перечислено всего лишь 700 млрд рублей, в то время как бюджетное задание на 1996 год органам приватизации составляет 12 трлн рублей.
Впрочем, не следует думать, что теперь государство будет продавать все подряд. Оригинальной чертой экономики, складывающейся в России в условиях бюджетного краха, служит как раз нежелание государства расставаться с собственностью. Нежелание вполне объяснимое: задорого все равно не купят, а выбрасывать на рынок слишком много — значит окончательно сбить цены. На прошлой неделе Борис Ельцин подписал указ о продлении на три года истекающего в 1996 году срока закрепления в федеральной собственности пакетов акций и "золотой акции" акционерных обществ, образованных в ходе приватизации предприятий Министерства Российской Федерации по атомной энергии. Действие этого указа распространяется на 35 акционерных обществ, где государство имеет от 20% до 100% акций.
Наконец, несомненным признаком новой экономики служит указ "Об укреплении бюджетной дисциплины в части таможенных платежей". В его тексте говорится о запрете финансировать социальные программы и иные мероприятия за счет предоставления льгот по таможенным платежам или путем отсрочек и рассрочек их уплаты "в порядке, отличном от предусмотренного российским таможенным законодательством". Сомневаться в том, что тем самым полностью меняется экономическая система, может только тот, кто не знает, что до сих пор почти вся экономика России только и состояла из "мероприятий", финансируемых за счет таможенных льгот, причем эти мероприятия каждый раз имели самый благовидный и даже возвышенный предлог вроде помощи инвалидам, ветеранам, артистам и спортсменам. Теперь эту экономику приходится ломать — это, естественно, делается с болью в сердце, но иначе разговоры о спасении бюджета превращаются в слишком уж откровенную насмешку.
ОТДЕЛ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ