О том, какой сценарий выхода из украинского кризиса предлагает партия власти, корреспонденту "Ъ" СЕРГЕЮ СТРОКАНЮ рассказала депутат Верховной рады, советник президента страны АННА ГЕРМАН.
Фото: Владислав Содель, Коммерсантъ / купить фото
— Принятый Радой закон об амнистии не привел к смягчению напряженности. Почему он не устроил оппозицию?
— Думаю, оппозицию ничего не устраивает. Даже если власть будет выглядеть как Золушка для народа, оппозиция все равно будет злой мачехой. Им нужен конфликт. Я не понимаю, почему они не отдали голоса за освобождение своих соратников.
Если мы хотим вернуть страну в правовое русло, то они в ответ на наш беспрецедентный шаг по освобождению всех участников акций протеста должны освободить административные здания. Это нормальный процесс — если мы говорим о европейской стране, правовом государстве. При этом мы оставляем им Дом профсоюзов, где можно обогреться.
— Говорят, что за законопроект не хотела голосовать и часть "регионалов" и они поддержали текст только после приезда в Раду президента Януковича. Это так?
— В этом нет ничего странного. Мы подсчитали голоса, и нам показалось, что их не хватит на этот законопроект. Мы попросили президента, чтобы он приехал,— и он приехал, выступил перед нами, говорил об ответственности за страну, о том, что законопроект нужно принять. Мы спросили президента: а если наступит такой момент, что нужно проводить досрочные парламентские и президентские выборы? И президент сказал, что он хоть завтра готов подписать такие указы, что он не боится выборов, что мы бы эти выборы выиграли.
— Президент приехал в Раду из больницы?
— Президент сказал, что заболел и приехал из больницы. И выглядел он как человек, который плохо себя чувствует.
— Яблоком раздора остается вопрос о конституционной реформе. Поддержат "регионалы" это требование оппозиции?
— Такое решение можно принимать только на референдуме — так читают представители фракций, входящих в большинство. Но в парламенте ходят эмиссары от оппозиции, пытаются склонять наших депутатов к тому, чтобы они поддержали конституционную реформу, дают какие-то обещания.
— С учетом того, что протесты становятся все более радикальными, в какой степени представители партии власти испытывают на себе давление?
— Против нас используют очень грубые механизмы, действуют цинично. Пришел известный украинский оппозиционер Степан Хмара в парламент, собрал прессу и сказал, что проклинает Герман, потому что она не хочет отречься от Януковича. Накануне он мне позвонил: "Ты из Львова, должна отречься от Януковича". Я на это посмеялась, но моя свекровь, старенькая, которая живет во Львове, увидев это по телевизору, плакала. Моя мама умерла из-за того, что они травили ее с 2004 года. Мне еще кричали на улице: "Чтобы ты умерла, как твой сын погиб, потому что ты с Януковичем". В парламенте они могут вставить жвачку в нишу, где находится карточка для голосования. Так сделали мне и сыну генпрокурора Артему Пшонке, депутату.
— Почему умеренная оппозиция не может повлиять на радикалов?
— Умеренная оппозиция их просто боится. Они потеряли авторитет, потеряли рейтинги и вот теперь примазываются к радикалам: смотрите, и мы такие же крутые. Надо пожалеть людей, пожалеть солдат, которые стоят на морозе. Но они хотят выглядеть крутыми. Хотя людям это надоело — они хотят порядка.
— Почему часть Украины, которая всегда поддерживала Партию регионов и президента, ведет себя пассивно?
— Это люди, которые работают и не могут стоять месяцами на Майданах. Это не те заробитчане (сезонные рабочие.— "Ъ"), которые обычно ездят в Польшу или Чехию, а сейчас зарабатывают на Майдане. А что их ждет дома? Во Львове все стоит. Последний автобусный завод банк забрал за долги.