Вся неделя прошла в Петербурге под знаком манифестации "Окно в Нидерланды", посвященной трехсотлетию Великого петровского посольства. Память первого российского императора голландцы чтут не меньше, если не больше, нашего: такой представительной делегации из Нидерландов Петербург не видел уже лет двести. В культурной программе — музыкальные, театральные, и кинематографические события. Однако первая неделя была по преимуществу посвящена искусствам изобразительным. Классическое представлял Рембрандт, современное — голландский реализм 30-80-х. Обе выставки организованы голландскими частными структурами, в деятельности которых деньги успешно уживаются с поддержкой искусства. Российских меценатов представляет Столичный банк сбережений.
Самым символичным событием стало возвращение на Адмиралтейскую набережную памятника "Царь-плотник". В 1910 году по приказу Николая II около Адмиралтейства была установлена огромная бронзовая скульптура, изображающая русского царя, строящего корабль. Через год русское правительство подарило копию этого памятника голландскому городу Зандаму, в котором Петр провел больше месяца, обучаясь корабельному делу. Петербургский "Царь-плотник" был уничтожен вскоре после революции. Спустя 85 лет Голландия делает России ответный подарок — возвращает на старое место точную бронзовую копию николаевского дара.
Главным светским персонажем недели стал Его Королевское Высочество Вильям-Александр, принц Оранский. В официальную часть программы визита входили посещения главных исторических и культурных достопримечательностей Петербурга, церемония открытия "Дней Нидерландов" в Александринском театре и встреча с губернатором Яковлевым. Однако наиболее сильное впечатление визит произвел на тех петербургских барышень, которые еще не потеряли надежды встретить своего принца. Действительно, принц Оранский — прекрасная кандидатура на эту роль.
Наследник нидерландского престола молод (ему 28 лет), высок и обаятелен. Он офицер воздушного и военно-морского флотов и сам управляет королевским самолетом, что и было продемонстрировано в Петербурге. Но — и это главное — он холост. По случаю визита высочайшей особы генеральный консул Королевства Нидерланды в Санкт-Петербурге г-н Хеннеман организовал в своей резиденции на Английской набережной прием, который по просьбе принца превратился в молодежный вечер. Хотя сегодня вечер без танцев, но с принцем можно было бы запросто счесть за бал, по свидетельству очевидцев, на этот раз Золушки в Петербурге обнаружено не было.
Но светские развлечения были только фоном для насыщенной культурной программы недели. Первой открылась выставка в Манеже — "Современное искусство России и Голландии. Лучшие образцы из коллекций Столичного банка сбережений (Москва) и ING Банка (Амстердам)". За ней — "Офорты Рембрандта: отсветы Золотого века" в Петропавловке, чуть позже — "Русские и голландские ордена и медали" в Эрмитаже.
Выставки корпоративных коллекций — редкость для Петербурга: таких коллекций в этом городе нет. Петербургские банки одно время пытались было именовать несколько купленных для украшения кабинетов и приемных картин коллекциями, но общественность им не поверила. Да и слово "меценат" в сознании петербуржцев остается по преимуществу достоянием века минувшего, причем больше относится к купеческой Москве, чем к казенному музейному миру императорского Петербурга. Словосочетание "новый меценат" также является сегодня московской прерогативой.
Оба представленных в Манеже собрания по-своему уникальны и являются прекрасными примерами профессионально подобранных корпоративных коллекций. При этом и история, и принципы их формирования у русского и голландского банков различны.
Столичный банк сбережений начал формировать коллекцию, ориентируясь на разработанную в 1991 году программу возвращения художественных ценностей, вывезенных из России или созданных в эмиграции. Свою собирательскую деятельность амстердамский ING Банк начал в 1974 году, сразу же определив ее основные приоритеты: ориентация на искусство национальное и фигуративное.
Для выставки в Петербурге оба банка выбрали ХХ век. Голландцы провели прямую от звезд "волшебного реализма" 30-50-х годов — Пайка Коха, Карела Виллинка, Дика Кета и Вима Шумахера — к их сегодняшним последователям. Москвичи построили свою часть на идее естественного наследования художниками андерграунда 50-80-х традиций мастеров первой волны русского авангарда. Так, в одной небольшой экспозиции представлены ценнейшие образцы коллекции СБС — ранние работы Аристарха Лентулова и Михаила Ларионова, Иван Пуни 1916-1918 годов, парижская композиция Александры Экстер, автопортрет Бориса Григорьева, полотно Давида Бурлюка 1922 года — рядом с теми, кого мы по привычке называем "другое искусство", хотя они уже завоевали свое место в музейной иерархии: Оскар Рабин, Олег Целков, Дмитрий Краснопевцев, Владимир Немухин, Дмитрий Плавинский, Евгений Рухин, Эдуард Штейнберг, Владимир Янкилевский, Илья Кабаков. Звезда коллекции — Владимир Яковлев, блистательно представленный в собрании "Столичного".
Можно увидеть прямые параллели между экспозициями двух банков (недаром единственная неголландская работа из ING Банка — скульптура Осипа Цадкина), можно, напротив, это оспаривать. В любом случае для Петербурга эта выставка — достойный пример открытого частного собирательства.
КСЕНИЯ Ъ-ЯСНОГОРОДСКАЯ