Разразившийся в мае скандал вокруг крупнейшей японской торговой компании Sumitomo (она к тому же занимает 5-е место в списке крупнейших корпораций мира Fortune-500), потерявшей $1,8 млрд из-за махинаций ее медного трейдера Ясуо Хаманаки, был самым серьезным потрясением нынешнего года. Но хотя с момента обнародования скандальных данных о махинациях прошло уже более трех месяцев, до сих пор японские власти не уделяли Sumitomo должного внимания. Только сейчас прокуратура начала официальное расследование этого дела.
Токийская прокуратура на днях начала допрос свидетелей из числа высших руководителей компании с целью определить, может ли она предъявить бывшему топ-трейдеру компании обвинение в злоупотреблении доверием. Хотя представители Sumitomo упорно не желают общаться с журналистами и не дают никаких комментариев, практически не вызывает сомнений тот факт, что созданная прокуратурой специальная группа уже получила доступ к материалам, отражающим деятельность Хаманаки на медном рынке.
В ближайшие планы группы входят беседы с зарубежными и японскими металлическими трейдерами, в том числе с Акио Имамурой, главным менеджером подразделения Sumitomo Corp. по торговле цветными металлами, и Сабуро Шимицу, бывшим менеджером этого подразделения, который считался "наставником" Хаманаки (он ушел из Sumitomo в июле 1987 года) и имя которого связывали с незаконной деятельностью трейдера. Кроме того, представители прокуратуры намерены тщательным образом изучить все счета компании, связанные с торговлей медью.
Естественно, возникает вопрос: почему японские власти хранили почти полное молчание в течение трех с лишним месяцев, а теперь вдруг с удвоенной энергией занялись расследованием? Есть несколько версией причин резкой перемены подхода к проблеме. Во-первых, в последние месяцы японская прокуратура была занята еще несколькими крупными и скандальными делами, так что ей было просто не до Sumitomo. Во-вторых, на серьезное расследование японских законников мог подвигнуть пример их британских и американских коллег. Сотрудники британских SFO (Serious Fraud Office — отдел по делам о мошенничестве в особо крупных размерах) и SIB (Securities & Investments Board — совет по ценным бумагам и инвестициям), а также американской Комиссии по торговле товарными фьючерсами проявили такое рвение в этом деле, что японские юристы выглядели бы на их фоне совсем непрофессионально. Так что им пришлось забыть о своих заявлениях, что Хаманака не нарушал японских законов, и заняться трейдером всерьез.
Еще одним мотивом для принятия подобного решения могла стать утечка по каналам Лондонской биржи металлов информации о том, что руководство Sumitomo было полностью в курсе незаконной деятельности Хаманаки. LME пытается в этой ситуации обелить себя — ее лицо пострадало от этой истории чуть ли не больше, чем репутация самой Sumitomo. Очевидно, поэтому она сделала достоянием гласности переписку исполнительного директора биржи Дэвида Кинга с руководством компании в 1991 году. Кинг еще пять лет назад предупреждал Sumitomo о махинациях ее ведущего медного трейдера и настойчиво советовал компании провести расследование деятельности ее медного подразделения. Топ-менеджеры Sumitomo стойко отрицают свою причастность к скандалу, и теперь для токийской прокуратуры уже становится делом чести найти тому доказательства.
ОЛЬГА Ъ-КУЧЕРОВА