29 августа Москва и Минск обменялись грамотами о вступлении в силу соглашения о двустороннем сообществе. На этот раз обошлось без колокольного звона. И правильно. Совсем не это благостное событие определяет суть текущих экономических отношений в СНГ. На просторах Содружества идет форменная торговая война. Ее эпицентр, как водится, приходится на российско-украинскую таможенную границу (и гривна здесь ни при чем, хотя ее введение не облегчит решения проблем неплатежей украинских предприятий-должников). Но и на флангах уже попахивает порохом. Таможенные союзники Москвы готовятся прореагировать на ограничения импорта, уже принятые или еще прорабатываемые Россией. И между союзниками становится заметной трещина. Проходит она внутри СНГ, так как российские импортные квоты направлены опять же главным образом против Украины. Трещина становится еще шире, если обратить внимание на то, как по-разному Москва, Минск и Бишкек регулируют действия своих "челноков". Так что есть театр военных действий, есть роли главные и второстепенные, есть и неожиданные интриги, выплескиваемые на сцену из-за кулис.
Ответим на их НДС своим
В конце августа в Москве побывал украинский премьер Павел Лазаренко. Он пытался убедить Виктора Черномырдина в том, что указ Бориса Ельцина "Об обложении НДС товаров, происходящих с территории Украины и ввозимых в Россию", подписанный буквально накануне — 18 августа, следует по крайней мере притормозить. И в общем-то преуспел.
Но начнем с самого указа. Он появился не на голом месте. Его предыстория такова: между Россией и Украиной существует соглашение о свободной торговле. Свободная торговля — это антипод протекционизма, она предполагает обмен товарами без пошлин и количественных ограничений. И все бы хорошо, да только в чистом виде ничего не бывает. Вот и в российско-украинской торговле были и количественные ограничения со стороны России, было и ответное обложение Украиной НДС тех российских товаров, в которых Украина не слишком нуждалась. Но гармонии не было. Количественные ограничения касались энергоносителей, угроза украинского НДС была реализована лишь пару месяцев назад и распространилась на российские нефтепродукты. В результате нефтепереработчики из Лисичанска получили существенную фору перед российскими коллегами, которые платили НДС дважды — и в России, и на Украине. В ответ Борис Ельцин в своем указе распорядился с 1 сентября "обеспечить" взимание НДС со всех украинских товаров, ввозимых в Россию.
Но в России далеко не каждый указ президента действует по-писаному. Таможенники, в частности, выполняют не указ президента, а приказ родного ГТК. А вот на решение последнего Павел Лазаренко повлиять смог. 2 сентября стало известно, что ГТК России предоставил участникам внешнеэкономической деятельности, ввозящим в Россию товары, происходящие с таможенной территории Украины, отсрочку по уплате НДС сроком на 30 дней, с 1 сентября до 1 октября 1996 года.
Получается, что украинский премьер сумел посрамить российского президента, зато российские импортеры украинской продукции получают дополнительный, но последний месяц для деятельности с неурезанной эффективностью. Если, как и обещают в Киеве, валютный курс гривны не будет заниженным, а цены расти не будут (была информация о том, что цены будут чуть ли не заморожены), то этот месяц может оказаться для импортеров совсем не лишним.
Водка не сахар
Но победа Лазаренко может оказаться пирровой. Если Киев будет упорствовать в своих налоговых начинаниях, то в Москве сентябрь будут использовать не только импортеры. В тексте указа российского президента есть прямое указание на то, что российско-украинский торговый конфликт будет интернационализирован. Виктору Черномырдину поручено провести консультации уже со своими коллегами в странах--таможенных союзницах России на предмет открытия единого антиукраинского налогового фронта. Весьма вероятно, что в таможенном союзе России, Белоруссии, Казахстана, Киргизии и Узбекистана будет выработана унифицированная налоговая политика, предполагающая введение НДС на импортируемые украинские товары. Брешь в строю союзников могут вызвать только расчеты на товарное погашение украинскими предприятиями своих долгов, чему, естественно, воспрепятствуют новые налоги. Но если вспомнить, что основными кредиторами украинских предприятий являются предприятия российские, то скорее всего альтернатива, перед которой оказался Киев, выглядит так: или отмена НДС на российские товары, или ограничения для ввоза украинских товаров в таможенный союз стран СНГ.
Налоговый фронт в торговых войнах в СНГ не единственный. Как известно, Москва уже приняла решение об ограничении ввоза спирта и водки. Возникает резонный вопрос, а как себя поведут в этой ситуации таможенные союзники. Понятно, что если инициатива России ими поддержана не будет, то российские квоты могут не стоить и отмирающего карбованца, если украинский спирт будет ввезен в Россию уже под маркой белорусского.
Применительно к спиртоводочной продукции Москве, похоже, ничего не грозит, союзники готовы и сами ввести ограничения. Иное дело — сахар. Пока в России лишь завершилась фаза расследований, проводимых МВЭС и подтвердивших, что сахар иностранного и прежде всего украинского производства наносит ущерб российским сахарозаводчикам (основная причина — украинские цены на сахар ниже российских оптовых). 4 июля комиссия российского правительства по защитным мерам во внешней торговле приняла решение о введении ограничений на импорт. Так что судьба квот на сахар (и прежде всего украинского происхождения) предрешена. Предварительные консультации с таможенными союзниками, однако, показывают, что былого единодушия уже нет. В Минске прямо заявляют, что белорусские потребности в сахаре удовлетворяются практически исключительно за счет украинского сахара, и ограничивать его по крайней мере пока не собираются. В итоге у украинских производителей сахара остается маршрут обхода российских квот, но кружным путем — через Белоруссию.
Дружба — дружбой, а челноки — врозь
Украинский экзамен страны таможенного союза пусть не на отлично, но сдадут, но прочность союза испытывают не только в Киеве. Есть и такая лакмусовая бумага, как отношение к "челнокам".
Москва увидела в "челноках" не используемые на полную мощность объекты налогообложения. Античелночные меры, действующие с 15 августа, отличаются тем, что для обложения "челноков" пошлинами установлены только нижние границы. Центральное положение правительственного постановления от 18 июля гласит, что в излюбленной мелкими "челноками" вилке: между $1000 и $10 000 и между 50 и 200 кг — пошлина составляет 30% таможенной стоимости или не ниже 4 ЭКЮ за килограмм груза. Это известно, но обращает на себя внимание следующее. Во-первых, 30% — это официально максимальный размер ввозных пошлин. А значит, мелкие челноки приравниваются по обложению пошлинами к юридическим лицам. Во-вторых, 4 ЭКЮ — это только нижний предел. Получается, что постановление имеет целью вымывание мелких челноков. Это подтверждается тем, что если указанные ограничения превышены, то пошлины начисляются уже попозиционно и взимаются как с юридических лиц. В результате (с учетом того, что 30% — максимальная ставка пошлин) получается, что объем пошлин может оказаться ниже, чем в случае мелкого "челнока".
В Минске пошли по пути Москвы. Но с одним существенным изменением — нижний предел платежей за 1 кг челночного груза не 4, а 1 ЭКЮ. Разницу почувствует каждый.
А вот в Бишкеке выбрали принципиально противоположный стиль отношения к "челноку". Исходные позиции схожи: "челноки" в значительной мере наполняют товарами внутренний рынок, но вывод другой. Если в Москве мелкого "челнока" травят, в Минске — стригут, то в Бишкеке решили поддержать.
Так что до полной унификации налоговой и внешнеторговой политики в таможенном союзе СНГ еще очень и очень далеко.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН