Глотательный рефлекс

Маленькие дети познают мир на вкус. Они все тянут в рот, норовят облизать, откусить, а то и проглотить

Маша Трауб

Дети глотают кусочки фольги, пуговицы, значки, шарики от детского бильярда, батарейки-таблетки, наушники от телефона, стеклянные шарики, гайки, шурупы, магниты с холодильника, бусины, гальку, монеты, пластилин. Есть даже анекдот по поводу того, что бывает, если в семье растет не один ребенок: когда первый ребенок проглатывает монету, родители едут в больницу. Когда второй ребенок проглатывает монету, родители ждут, когда она выйдет естественным путем. Когда третий ребенок проглатывает монету, родители вычитают ее из его карманных денег.

В семье моей соседки Томы — трое сыновей. Четырнадцати, десяти и трех лет. Она ехала с младшим сыном Максимом из магазина. Он был пристегнут в детском сиденье. Рядом лежал пакет с подарком для среднего сына Тимофея — конструктором. Как уж Максим смог дотянуться до пакета и вытащить оттуда коробку, как он умудрился ее вскрыть и достать шарик — остается только догадываться. То, что Максик проглотил деталь, выяснилось в тот же вечер, когда Тимофей не смог собрать конструкцию. Средний сын вышел из комнаты недовольный: "Китайский конструктор. Детали не хватает".

— Не может быть,— ответила Тома.

— Может, коробка была разорвана,— пожал плечами Тимоша.

Тома прекрасно помнила, что коробка была закрыта, что дорога домой была долгой из-за пробок, а Максик — на удивление хорошо себя вел.

— Наверное, в машине,— успокоила себя Тома и позвонила мужу.

Муж облазил весь салон — шарик не обнаружился. Тимоша пересчитывал детали по инструкции, чтобы убедить мать в том, что шарика действительно не хватает. Но Тома уже звонила врачу.

— Ждите десять дней. Проверяйте кал. Слабительное не давайте. Лучше печеное яблоко.

— А если не выйдет?

— Тогда будем разбираться. Если китайского производства, то нужно будет оперировать. Китайское разлагается. Наше обычно выходит само.

Тома ахнула и побежала печь яблоки. Максик терпеть не мог печеные яблоки и начал плакать.

— Ты съел шарик? — в который раз спрашивала сына Тома.

— Нет! — плакал Максик.

— Ты его спрятал?

— Да!

— В животик?

— Нет!

— А куда?

— Не знаю!

— Ты брал шарик в рот?

— Нет!

— А ты играл с шариком?

— Да!

Вот и пойми после такого диалога, проглотил ребенок шарик или нет. Максик при этом не кашлял, его не тошнило, и не было ни одного "тревожного" признака.

Благодаря печеному яблоку Максик покакал и с удивлением смотрел на маму, которая с увлечением рассматривала результат его трудов. Раньше за мамой такого не водилось, и Максик тоже взял детскую лопатку и решил поиграть в игру, которую затеяла мама,— ну, вы понимаете.

Наконец вечером Тома уложила Максика спать и села на кухне с чашкой чая. Сердце было неспокойно. И правильно. Из ванной раздался звон посуды. Там в это время находился старший сын Петя.

— Петя! Что у тебя там? — стучалась в дверь Тома,— Открой!

— Все в порядке. Стакан разбил,— ответил из-за двери Петя.

В десять часов вечера Тома собирала осколки и думала — а вдруг Максику или Тимоше осколочек вопьется в попу? И что тогда?

— А если мне вопьется? — уточнил Петя.

— Лучше уйди по-хорошему! — гаркнула на старшего сына Тома.

Она несколько раз набрала ванну и смыла. Потом прошлась "Кометом" и душем сильным напором, но так и не успокоилась.

— Можно мне в туалет? — постучался в дверь муж.

— Нет! — крикнула Тома, — лучше принеси из машины фонарик и пылесос.

— Зачем? — удивился муж, но ответа не дождался. Чтобы не спорить с женой, он спустился к машине и принес все, что она требовала. После этого наблюдал, как Тома светит фонариком по ванне.

— А что ты хочешь увидеть? — осторожно поинтересовался муж.

— Осколок. Он ведь должен сверкать. Но ничего не сверкает,— ответила Тома и взялась за пылесос.

— Томусь, не надо пылесос. Понимаешь, электричество, вода... опасно.

— Почему? — удивилась Тома.

— Ну, это физика... Я могу тебе объяснить...

— Не надо!

Тома взяла сухую тряпку и начала остервенело протирать ванну.

Муж пошел делать себе бутерброд, справедливо посчитав, что ужина сегодня не дождется. Когда он заглянул в ванную снова, Тома пыталась прикрепить к сливу марлю.

— Зачем? — спросил мужчина.

— Пока не знаю. Но может, осколки в марле останутся,— ответила Тома.

На часах была уже половина двенадцатого.

— Мам, я какать хочу,— проснулся Максик, которому не давало покоя печеное яблоко.

— Иди, мой золотой,— кинулась к нему Тома.

— А можно мне тоже в туалет? — попросился муж.

— Сначала посмотри, что там у Максика, вот лопатка, а потом смывай,— велела Тома.

Муж покорно взял детскую лопатку — в туалет хотелось очень сильно, а жена была явно в состоянии стресса.

На следующий день Тома с утра отправила мужа за яблоками и чистящим средством, напекла сразу штук десять и залила ванну всем, чем только можно. На всякий случай Тома накормила яблоками всех сыновей и категорически запретила им садиться в ванне. Спустя три дня яблочной диеты и запрета на ванну, которая приобрела блеск и белизну, какую не имела даже при установке, муж не выдержал.

— Хочешь, я сяду в ванне и проверю на себе?

— Хочу,— немедленно ответила Тома.

Но внушение — штука опасная. Муж осторожно сел в ванне и не двигался — а вдруг и вправду осколки остались? Максик же наотрез отказался есть яблоки и какать — мама для чистоты эксперимента достала детский горшок, а Максик считал себя взрослым.

Тимоша, который проявлял интерес к естественным наукам, доводил мать до исступления своими вопросами: "А если бы Максик проглотил батарейку, то что бы было? Она бы у него в животе разложилась? А намагнитить шарик и вытащить через рот врачи могут? А через живот магнит действует? А если осколок соединится с магнитом, то что будет?"

Старший Петя тоже не успокаивал мать. Он ревновал ее к младшему брату, отпуская замечания: "Когда я проглотил пуговицу, ты так не нервничала. И мои какашки не рассматривала. Ты даже не знала, что я пуговицу проглотил! А еще, между прочим, я откусывал мочалку. И ты тоже ничего не замечала! И еще неизвестно, отчего вреда больше — от осколков или от твоих средств, которыми ты ванну чистишь!"

Братьев тоже можно понять. Пока Тома надраивала ванну, братья должны были разглядывать содержимое горшка Максика и следить за его самочувствием. Максик пользовался этим как мог. Начинал кашлять, чтобы получить игрушку Тимоши, и плакать, если хотел добраться до хоккейной клюшки Пети.

На седьмой день Тома велела мужу найти хирурга и записать к нему Максика — шарик так и не вышел. Максик узнал, что такое вседозволенность и слепая материнская любовь. Ему разрешалось абсолютно все — забирать игрушки у братьев, не ложиться спать, смотреть мультики до опупения, есть все, что ни пожелаешь. По первому зову мама исполняла любое желание. Ванну Тома перекрасила в салатовый цвет — наняла мастеров, которые сделали новое покрытие, что было дешевле, чем менять саму ванну.

На восьмой день Максик выкакал шарик, и его счастливое детство закончилось. Тома снова стала строгой мамой, которая запрещала есть сладкое и брать игрушки старших братьев. Муж наконец получил горячий ужин. Запасы яблок пошли на компот. Так что все хорошо. Да, когда Максик разбил в ванной шарик со снеговиком внутри, который нужно потрясти, чтобы пошел снег, братья дружно решили не ставить маму в известность. По-тихому смыли осколки.