Из всех новых членов правительства России наиболее загадочным персонажем является первый вице-премьер Владимир Потанин. И вовсе не потому, что он пришел в Белый дом с поста президента ОНЭКСИМбанка: Потанин как личность плохо известен и в банковских кругах. Он редко появляется на публике. По наблюдениям Ъ, им было дано всего две пресс-конференции, причем одна из них — в Женеве, по случаю открытия дочернего банка в Швейцарии, где основную часть спрашивающей аудитории составляли местные журналисты. Что же представляет собой Потанин-банкир, Потанин-руководитель, Потанин-коллега? Что будет представлять собой Потанин-вице-премьер? На этот вопрос отвечают его коллеги, знакомые и недоброжелатели.
Студент
Владимир Потанин родился 3 января 1961 года в Москве. В 1978 году он поступает в элитарный Московский государственный институт международных отношений, на коммерческое отделение факультета международных экономических отношений. Среди его сокурсников много нынешних директоров внешнеэкономических и внешнеторговых компаний, банкиров. Читателям, наверное, лучше других должно быть известно имя Андрея Брежнева — внука генсека, учившегося с Потаниным на одном потоке. По воспоминаниям однокашников, Потанин был прилежным студентом, занимался общественной работой — был инструктором институтского комитета комсомола, пользовавшегося правами райкома ВЛКСМ. Заметим, что из числа комсомольских активистов МГИМО вышло много предпринимателей, занимавших в разное время руководящие посты в ряде банков: Мосбизнесбанке, ТОКОбанке, Национальном резервном банке, Пробизнесбанке, Мосэксибанке, не говоря уже о Международном московском, МФК и ОНЭКСИМе, где бывшие мгимовцы составляют костяк управленцев.
Еще с института — если не со школы — одним из главных увлечений Владимира Потанина становится футбол. В бытность сотрудником МВТ Потанин исправно выходил на поле за дворовую команду своего дома на проспекте Мира.
Футболист
По оценкам соперников и партнеров Потанина по команде, их капитан — хороший центрфорвард. На поле он проповедует комбинационную игру. "Это технарь, может обвести полкоманды и сделать голевой пас", — рассказывает один из соперников Потанина. Что же касается "одноклубников", они отмечают другую черту Потанина-футболиста: никогда не жадничает, поделится мячом. "Представь себе: Потанин уходит от подката, пробрасывает мяч между двух защитников, рывок, вратарь на него, а он — выкладывает тебе пас как на блюдечке... И ты — перед пустыми воротами в двух метрах..." — "А если — промазать, послать мяч куда-нибудь над перекладиной?" — "Конечно, бывало и такое..." — "И каково?" — "Неловко, конечно, но ведь он никогда не ругается по пустякам. Тут же начнет новую комбинацию отстраивать. Он, по-моему, удовольствие от этого получает". Кстати, именно на футбольном поле сложился тандем Потанин--Прохоров, председатель правления ОНЭКСИМбанка.
Президент
Стиль Потанина-капитана во многом схож со стилем Потанина-руководителя. По словам его коллег, Потанина отличает уважение к подчиненным. Он никогда не перебивает собеседника, не повышает голоса. Среди недостатков Потанина собеседники Ъ отмечали его природное упрямство. Хотя иногда ему не удается быть последовательным до конца.
Так, например, при разработке концепции залоговых аукционов некоторые коллеги Потанина высказывали опасение, что эта инициатива будет принята промышленниками "в штыки". Однако под напором другого крыла, утверждавшего, что "победителей не судят", Потанин принял решение в пользу залоговых аукционов. Когда же скандал с "Норильским никелем" разгорелся, Потанин имел весьма нелицеприятный разговор с некоторыми членами правления ОНЭКСИМбанка. Правда, "обошлось без жертв": оргвыводы не последовали.
Потанин, надо отдать ему должное, интеллигентен и потому внешне подчеркнуто демократичен. Вспоминается такая ситуация. Октябрь прошлого года. Правление ОНЭКСИМбанка практически в полном составе — плюс приглашенные — летит в Швейцарию чартерным рейсом. Спустя минут двадцать после взлета в салон бизнес-класса заходит Потанин. В салоне оживление: "Какие люди... Кто к нам пожаловал..." Потанин улыбается: кажется, он даже несколько смущен. Несколько рукопожатий... Тут Потанин замечает президента "Российского кредита" Виталия Малкина и направляется к его креслу. В этот момент кто-то окликает: "Владимир Олегович, ловите!" — и ловко подбрасывает в его сторону апельсин. Потанин ловит его одной рукой и быстро находит глазами новую жертву — Прохорова. "Михал Дмитриевич, лови", — и апельсин улетает в другой конец салона. В самолете — хохот, апельсин продолжает летать между рядами, а Потанин уже тихо обсуждает с Малкиным поставки продукции в районы Крайнего Севера. Вообще за два с небольшим часа полета он, кажется, ни разу не садился в кресло: то в шутку, то всерьез он успел пообщаться едва ли не со всеми попутчиками. И не без пользы.
"Демократичен, но до известных пределов", — заметил один из сотрудников ОНЭКСИМбанка, поделившись таким наблюдением. При принятии решений, а также при отчете Потанин жестко придерживается субординации (в банке нет такой практики, как "прием по личным вопросам"). Однако любого вновь пришедшего на работу в банк предупреждают: не пугайся, если поднимешь телефонную трубку и услышишь там голос Потанина. Президент любит лично спросить, как идет работа по реализации того или иного решения. Деталь: тот, кто бывал в его рабочем кабинете на улице Маши Порываевой, 11, возможно, обратил внимание на то, что на столе президента ОНЭКСИМбанка нет компьютера. Честно говоря, крупному руководителю он и не нужен, хотя многие его демонстративно ставят в свой кабинет, в лучшем случае используя иногда для компьютерных игр.
Босс
Судя по рассказам коллег, механизм принятия решений в банке выглядит следующим образом. Принципиально важные решения принимаются на правлении. Проходить оно может и поздним вечером, и, скажем, часов в шесть утра (рабочий день президента, председателя правления и зампредов не нормирован). Как правило, по каждому вопросу Потанин выслушивает всех желающих, после чего берет слово сам. Как правило, его резюмирующее выступление бывает коротким: сделать то-то и то-то в такие-то сроки. По наблюдениям коллег, всякий раз в итоговое решение Потанин вносит что-то от себя.
С этого момента ответственный за конкретный вопрос должен сам — без напоминаний сверху — ближе к оговоренному сроку связаться с секретарем Потанина и узнать время предстоящей встречи. Как правило, такие беседы с шефом длятся не более 20 минут. Правда, часто Потанин принимает отчеты и по телефону.
Любопытна манера подбора команды в ОНЭКСИМбанке (этого же принципа Потанин придерживался и в "Интерросе", и в МФК). Члены правления банка буквально "понадерганы" из различных структур. Определяющий принцип при подборе — профессионализм. В то же время какие-то групповые интересы в среде зампредов отсутствуют: большинство из них в этой системе люди "пришлые", зачастую обязанные лично Владимиру Олеговичу своим нынешним положением. Потанин уверен в лояльности своих подчиненных.
Основное время Потанин предпочитает проводить в своем рабочем кабинете, крайне редко выезжает в командировки (командировки — удел его заместителей и руководителей управлений). Отпуск, который экс-президент ОНЭКСИМбанка отгуливает частями, по неделе, он с семьей обычно проводит за границей. Среди любимых мест отдыха — горнолыжные курорты Швейцарии и Австрии. Нередко Потанин отдыхает по приглашениям своих друзей по бизнесу, в том числе президента компании "Союзконтракт" Романа Константинова — близкого друга председателя правления ОНЭКСИМбанка Михаила Прохорова. Любопытно, что, по оценкам коллег, называть кого-то из них "человеком #1" в банке неверно. Президент и председатель правления занимают равное положение в иерархии. Между собой они делят только кураторство направлений работы. Так, например, член правления банка, начальник управления информационного обеспечения банка хоть и является заместителем председателя, но курируется президентом.
Чиновник
Многие бывшие и нынешние коллеги Владимира Потанина с удовольствие рассуждали на тему, каким вице-премьером станет вчерашний глава одного из крупнейших банков России. По их мнению, свою работу первый вице-премьер начнет с формирования сильной команды советников. С этим предположением можно было бы согласиться, если бы в аппаратной работе советники играли заметную роль. Анатолий Чубайс, всегда бывший одним из наиболее сильных администраторов, например, работал без каких-либо советников семи пядей во лбу. Помимо личного потенциала подлинное значение для успеха имеет только качество аппарата.
Вот здесь-то у Потанина практически нет конкурентов не только среди вице-премьеров с их жалкими секретариатами, в которых насчитывается максимум два десятка человек (включая техперсонал), но и среди министров, под которыми работают сотни ведомственных специалистов. Руководя крупнейшим и наиболее успешным российским банком и финансово-промышленной группой, Потанин, как признавалось уже давно практически всеми, имел возможность набрать высокопрофессиональный штат, что в конечном счете и стало базой дальнейших успехов и банка, и ФПГ. Не куда-либо, а именно к Потанину и Прохорову в ОНЭКСИМбанк, МФК и "Интеррос", равно как и в другие успешно функционирующие банки и компании, уходили с госслужбы ценнейшие специалисты, которым государство помимо смехотворно низкой зарплаты могло предложить разве что разваливающуюся на ходу служебную "Волгу" с наглым водителем, все еще живущим при развитом социализме, да путевку на неприветливое Черноморское побережье Кавказа.
Собственно, именно подобным интеллектуальным потенциалом и были всегда на Западе сильны представители большого бизнеса, время от времени приходящие на руководящую работу в национальные правительства. За каждым из них стояли десятки и сотни высокооплачиваемых специалистов, часто объединенных в исследовательские центры вроде калифорнийской "Рэнд корпорейшн", всегда готовых в кратчайший срок подготовить нужный обзор, справку, проект документа или просто в удобный момент сделать подсказку. И при этом формально оставаясь вне государственной службы и пресловутой чиновничьей этики, с ее параноидальным страхом перед нестандартными решениями и патологическим страхом потерять свое жалкое (хотя в некоторых странах Запада и довольно теплое) место. Возможно, как раз поэтому правительства, сформированные, как часто возмущаются левые, "акулами бизнеса", оказываются на практике гораздо более эффективными, чем их более либеральные аналоги. Примером чего могут служить правительство Рональда Рейгана в США и Маргарет Тэтчер в Соединенном Королевстве.
Чужак
Наличие за спиной профессиональной и опытной интеллектуальной команды является, безусловно, сильной стороной Владимира Потанина. Слава Богу, что в нынешней России уже не действуют прежние правила советской номенклатуры, при которых профессионализм и наличие интеллекта являлись карьерным двигателем только на низших и средних этажах госаппарата, в то время как на высших (и в особенности в кремлевском "пентхаузе") эти качества однозначно только обременяли.
Однако не столь однозначно можно отозваться о другой, на первый взгляд, также безусловно сильной стороне нового первого вице-премьера — предпринимательском менталитете. Стоит вспомнить, что сам Потанин накануне своего назначения счел нужным обратить внимание на то, что он не считает себя просто банкиром, а скорее предпринимателем в широком смысле слова. Вот это-то и является, вероятно, главной ловушкой, которая подстерегает его в Белом доме. Несмотря на то что первый вице-премьер не впервые переходит на госслужбу, уже успев поработать семь лет в союзном министерстве внешней торговли, этот период, как показал последующий поворот его карьеры, оказался слишком коротким, чтобы сформировать у Потанина чиновничий менталитет. Для абсолютного большинства обитателей "правительственного замка" он будет чужаком. Хотя бы в силу привычки быстро решать вопросы, которые в успешно функционирующей в условиях жесткой конкуренции рыночной структуре иначе решаться просто не могут. В отличие от бизнеса с его ориентацией на конечный результат работа в аппарате часто делается в соответствии с тезисом Бернштейна: "Движение — все, конечная цель — ничто". Поэтому в шесть утра Потанин сможет проводить правительственные совещания разве что в здании на улице Маши Порываевой, а уж никак не на Краснопресненской набережной. Уважающий себя аппаратный работник среднего звена в это время еще спит.
Даже в том случае, если новый первый вице-премьер захочет активно поработать в выходные, у его секретариата могут возникнуть проблемы с руководителем аппарата правительства Владимиром Бабичевым, несмотря на интриги врагов значительно укрепившем свое положение, став вице-премьером. До сих пор Бабичев резко ограничивал допуск в здание в уик-энд, практически не пуская туда несотрудников. Различие менталитетов (при всей информационной закрытости и жестких мерах безопасности в ОНЭКСИМбанке в повседневной работе Потанин скорее может быть отнесен к руководителям демократического, а не авторитарного стиля) может в дальнейшем вылиться в серьезные трения с Бабичевым, являющимся, по словам хорошо знающих его людей, "чиновником даже не столько по призванию, сколько по рождению".
Впрочем, эта проблема разрешима. Работал же в правительстве Чубайс, и успешно. В конечном итоге, и Чубайса, и Бабичева, и Потанина роднит одно — все они люди с более или менее отчетливо выраженным государственническим складом ума. ОНЭКСИМбанк любит, когда его называют коммерческим банком с государственным менталитетом. Без этого назначение Потанина и не состоялось бы: помимо него из представителей российского бизнеса на должность первого вице-премьера рассматривалась только кандидатура Михаила Ходорковского, уже однажды обронившего, что переход на работу министром не будет связан для него с какими-либо психологическими проблемами. Сам Потанин накануне своего назначения с видимой неприязнью к вынужденной патетике заявил: "Государство призвано сделать так, чтобы люди, проживающие на территории этой страны, жили нормально. Жить хочется здесь. Уехать я не представляю для себя возможным — везде тоска".
Проблемы
Если и стоит сказать о действительных проблемах, то их в будущей работе Потанина в правительстве будет три. Первая — независимость. Впервые на ответственнейшем государственном посту оказался человек, который легально заработал приличное состояние, которому не надо искать "посадочную площадку" и который прекрасно знает себе цену. В чем-то (конечно, не во всем) он имеет много общего с Чубайсом, и уже в связи с этим можно прогнозировать, что аппаратная судьба Потанина простой не будет. Тем не менее уже сам факт, что в свое время ОНЭКСИМбанку удавалось одновременно дружить и с Олегом Сосковцом, и с Анатолием Чубайсом, и с Юрием Лужковым, говорит о том, что гибкости Потанину не занимать. И все же одно дело — быть вхожим в правительство и добиваться нужных для себя решений, другое — самому принимать решения, которые задевают интересы очень многих. Тем более тех, кто всегда имеет возможность напрямую выходить на связь с президентом.
Вторая проблема Потанина — ярко выраженный рыночный склад ума. В этом отношении между ним и тысячами и десятками тысяч руководителей российской промышленности разного уровня не просто имеются различия — между ними пропасть. Еще пару лет назад первый замминистра экономики Яков Уринсон, обращаясь к директорам российских предприятий, в сердцах бросил: "Самое трудное — научить их работать не на Родину". Им вбито в голову, что нужно что-то делать для своей отрасли, для экономики всей страны, и отсутствует понимание, что сейчас главное не наращивать объемы производства, а снижать себестоимость и повышать эффективность производства, в конечном счете производя конкурентоспособную продукцию. Потанин мыслит именно такими категориями, и уже в самое ближайшее время ему придется впрячься в исключительно неблагодарный труд объяснять эти категории людям, привыкшим либо к соцсоревнованию, либо к "таежному менеджменту". Российский директорат пережил не одного вице-премьера, и если уж бывший президент ОНЭКСИМбанка решился занять пост руководителя финансово-экономического блока правительства, то это значит, что он уверен в своей идеологической победе. В противном случае он потеряет лицо, и потеря эта будет стоить его банку очень дорого.
Наконец, третья проблема. Потанин — потомственный москвич, к тому же закончивший один из престижнейших вузов страны. И в будущем ему постоянно придется ловить на правительственных и выездных совещаниях косые взгляды представителей национальных окраин и рядовых регионов. Москвичей нигде не любят, и Юрий Лужков в последние годы сделал все, чтобы эта нелюбовь в российской провинции не ослабла. Культурные различия и различия в образовании, как показывает история человеческого общества, глубже и устойчивее даже национальных антагонизмов, и от Потанина потребуются действительно колоссальные усилия, чтобы их сгладить. Только людям по-настоящему высокой культуры и интеллекта это удавалось. Собственно говоря, успех в этом случае и будет критерием того, насколько Потанин оправдывает звание выпускника элитного института.
ЯРОСЛАВ Ъ-СКВОРЦОВ, ЛЕОНИД Ъ-БРОДСКИЙ