Июль в Лондоне в этом году выдался на удивление жарким. Не в пример русским торгам, проходившим на Sotheby`s и на Christie`s соответственно 17 и 18 июля. И хотя аукционный зал дома Sotheby`s был даже переполнен, очень скоро стало ясно, что предполагавшегося ажиотажа не предвидится. Торговля шла вяло и скучно. Большинство вещей продавалось по стартовым ценам, а очень часто и вовсе не достигало резерва, немало разочаровывая продавцов.
Такой поворот событий для многих оказался неожиданностью. Ветераны Sotheby`s назвали торги не просто неудачными (несмотря на то что больше половины вещей все-таки было продано), а самыми провальными из тех, в которых им вообще доводилось участвовать. Единственным, что скрасило этот день, стал прием, традиционно устраиваемый в своем особняке по случаю аукциона Джоном Стюартом (теперь уже бывшим главой русского отдела Sotheby`s). Только что закончившиеся торги были основной темой бесед в тот вечер.
Большинство сошлось во мнении, что неудаче способствовало стечение целого ряда обстоятельств. Во-первых, перенос торгов на месяц из-за выборов в России с июня и непредвиденная пассивность, проявленная потенциальными клиентами, изнуренными, судя по всему, активным сопереживанием президентскому марафону. Во-вторых, уход из Sotheby`s Джона Стюарта и Ивана Самарина, отвечавших за русский отдел в последние годы. И как следствие этого, недостаточное внимание организаторов к прессе и клиентам. Но главное — собранная наспех и попросту слабая (особенно в сравнении с прошлогодним декабрьским аукционом) коллекция.
"Междуцарствие" не пошло на пользу русскому отделу Sotheby`s. Небрежность, столь несвойственная англичанам, проявлялась постоянно: вещи слишком часто снимались с продажи в процессе самих торгов, а атрибуции изменялись прямо на ходу. При том что любому человеку, хотя бы просто интересующемуся русским искусством, достаточно было один лишь раз своими глазами увидеть, например, эскиз костюма к "Шехерезаде" Бакста или большую "Сосновую рощу" Шишкина, чтобы удостовериться, насколько косвенное, мягко говоря, отношение они имеют к обозначенным в каталоге именам. Здесь мы подходим к проблеме атрибуции русского искусства, являющейся одной из наиболее уязвимых и слабых сторон западных аукционных домов. Именно в ней и кроется причина многих неудач, включая последнюю.
Принятая в мире практика состоит в том, что сотрудники аукционных домов не только сами отбирают вещи, но и сами (не прибегая к помощи сторонних специалистов) определяют их подлинность и авторство, полагаясь исключительно на собственный опыт и интуицию. Подобная процедура происходит во всех отделах, включая русский. Однако клиенты отнюдь не ущемлены в правах: в течение целых пяти лет аукционный дом сохраняет за ними право вернуть приобретенные вещи, если будет доказано, что они не подлинны. Возможно, в случае с европейским искусством подобный подход себя оправдывает. Но с русским искусством, и особенно с живописью, происходят постоянные срывы. Российские дилеры считают, что их клиенты подвергаются на западных аукционах гораздо большему риску, нежели на родине. Можно упрекать экспертов Третьяковской галереи в стремлении к монополии (а ведь по существующим международным нормам музеи вообще не имеют права оказывать аукционным домам экспертные услуги) или субъективизме, но галерейский сертификат, включающий не только визуальный, но также и технологический анализ, а главное, сравнение с хранящимся в музее так называемым эталонным произведением художника, является на сегодняшний день единственным гарантом правильно вложенных покупателем денег. Если же учесть, что цены на русское искусство имеют тенденцию к росту и измеряются уже десятками тысяч долларов, то вопрос экспертизы на сегодняшний день становится архиважным.
Но не для зарубежных аукционных домов. Ведь прибыль, которую приносит русский раздел того же Sotheby`s, не идет ни в какое сравнение с их общим многомилионным оборотом. И хотя имеется реальная возможность сделать этот сектор гораздо более рентабельным, учитывая стабильный интерес европейцев и американцев к древнерусскому искусству, ювелирным изделиям Фаберже, а также авангарду, но только с безупречным происхождением, руководство Sotheby`s пока не предпринимает решительных действий, и дальнейшая судьба русского отдела остается неясной.
Что же касается итогов самих торгов, то вкусы традиционно съезжающихся в Лондон на русские распродажи покупателей настолько очевидны, что заранее вычислить интересующие клиентов вещи можно было практически безошибочно. Тем более что действительно стоящих вещей среди 592 лотов было совсем немного. В разделе древнерусской живописи (в котором из 44 лотов остались непроданными лишь 14) выделялась как качеством, так и размерами и ценой, шестичастная праздничная икона новгородской школы XV века, происходящая из собрания Нины Стивенс — вдовы знаменитого в хрущевские и брежневские времена американского корреспондента в Москве. Но даже она ушла по старту: за 65 тысяч фунтов стерлингов.
В разделе живописи ХIХ века некоторое оживление, как и предсказывалось, наблюдалось при появлении пейзажей Петра Верещагина. Этот мастеровитый пейзажист 60-80-х годов прошлого века в последние годы приобрел необычную популярность у весьма состоятельных клиентов, приверженных к добротной, реалистической манере письма. Цена на подобного рода произведения определяется размерами полотна и запечатленным на нем мотивом. Оба пейзажа Верещагина, будучи одинакового размера, оценивались в 15 тыс. фунтов. "Вид реки Чусовой" ушел за 26 тыс., а "Вид реки Риони" был оценен на 4 тыс. дешевле. Столь активный интерес к живописцу "третьего-четвертого эшелона", как принято выражаться у профессионалов, по меньшей мере странен. Иногда даже закрадывается мысль: не путают ли нынешние ценители Петра Петровича с его знаменитым однофамильцем Василием Васильевичем Верещагиным?
Куда проще иметь дело с корифеями русской пейзажной школы. Айвазовский и Шишкин как были, так и остаются кумирами клиентов и вожделенным товаром для дилеров. Большой морской пейзаж Ивана Айвазовского хотя и не потряс ценой, но оказался самым дорогим лотом и был продан за 75 тыс. фунтов. Серьезных вещей Ивана Шишкина на Sotheby`s на этот раз не оказалось, и его ординарный этюд был оценен в 13,5 тыс. (Большой и красивый, но вызвавший при этом немало вопросов у знатоков пейзаж Шишкина "Летний полдень у реки" был продан на следующий день на Christie`s за 28 тыс.) Следующей за пейзажем в иерархии жанров шла "русская тематика": одна из бесчисленных "троек" Николая Сверчкова (правда, с сидящим в ней императором Александром III) ушла за 17 тыс., что оказалось вдвое дороже объявленной цены.
Торги по стрингу искусства начала ХХ века проходили несколько оживленнее. Прежде всего благодаря большому количеству акварелей идейного вождя "мирискусников" Александра Бенуа, представленных наследниками художника. Изысканные пейзажи, элегантные балетные костюмы и эскизы к театральным постановкам Бенуа пользуются одинаковым спросом у искушенных знатоков и начинающих коллекционеров, а потому З5 из 41 лота были проданы по цене от 600 до 7 тыс. фунтов. Первоклассные темперы Николая Рериха тоже имели успех у покупателей. Однако если цена символистской "Индийской богини в окружении райских птиц" в результате борьбы выросла до 11 тыс., то красочный эскиз к опере "Сказка о Царе Салтане", вынесенный на обложку каталога, ушел по старту за 27 тыс.
По-настоящему страсти в аукционном зале накалились всего только один раз. Всплеск эмоций вызвала продажа большой "Композиции с цветами" Натальи Гончаровой, подписной и датированной 1911 годом. Учитывая последние скандалы, связанные с подделками произведений русского авангарда, а также новую волну недоверия к этому еще недавно самому дорогому разделу рынка русского искусства (вызванную нашумевшей статьей "Фальшак" Акинши и Козлова в нью-йоркском "Art News"), покупка холста Гончаровой выглядела отважным шагом. Лишь несколько смельчаков, не желающих смириться с мыслью, что настоящих вещей больше не осталось, рискнули вступить в борьбу. В итоге цена картины, довольно скромная для подлинной работы художницы этого периода, взлетела более чем вдвое и достигла 40 тыс. фунтов. Судя по всему, эти гончаровские цветы действительно являются одной из трех написанных художницей в 1911 году "орхидей". А сохранившаяся на обороте холста этикетка подтверждает, что именно эта работа выставлялась осенью 1913 года в берлинской галерее "Der Sturm" на Первом немецком осеннем салоне. Можно только поздравить владельца картины — в его руки попала работа, принадлежащая к первым опытам художницы в области созданного ею совместно с Михаилом Ларионовым лучизма.
И в заключение несколько слов о нынешней стратегии Sotheby`s. Нежелание приспособиться к новой ситуации, новым клиентам, безразличие руководства к происходящему в русском отделе (о Christie`s речь вообще не идет, поскольку там нет заслуживающих внимания вещей), несомненно, отразится на последующих торгах. Курьезно, но ныне в русском отделе нет ни одного знающего русский язык; устраивая пресс-конференции в Москве "сотбисники" не знают, кого приглашать. И, наконец, все реже на Sotheby`s встречаются действительно стоящие произведения. Если дела пойдут так и дальше, то фирма безнадежно упустит этот рынок.
НАТАЛЬЯ Ъ-СЕМЕНОВА