Оливер Стоун, прославившийся со времен выхода на экраны фильма JFK как мастер кинематографических биографий, приступает к съемкам картины об Александре Великом. По всей видимости, картина будет сниматься в Марокко. Прибывший в Касабланку режиссер отказался ответить на вопрос, когда начнутся съемки и кто сыграет главную роль.
Reuter
В Сочи от сердечного приступа на 64-м году жизни скончался Микаэл Таривердиев. Сейчас многие уже не помнят, что творческий путь композитора начинался отнюдь не с "Семнадцати мгновений весны". Таривердиев принадлежал к поколению шестидесятников, известность пришла к нему в конце эпохи оттепели вместе с легендарным фильмом Михаила Калика "Человек идет за солнцем". Прозрачная, ажурная, с ненавязчивыми синкопами "прохладного джаза" музыка Таривердиева утверждала тогда тот же стиль, что и треугольная груша Вознесенского, журнал "Юность" под редакцией Валентина Катаева, первые на нашем телевидении живые разговоры на первых "Голубых огоньках" — стиль, естественно противопоставлявший себя парадности и бесконфликтности. Режиссер Калик одним из первых воспользовался возможностью эмигрировать в Израиль, и вместе с его именем были вычеркнуты и первые победы композитора на фронте киноискусства. Дольше удержалась в общественном сознании песня из фильма "Большая руда", но и автор одноименной повести Георгий Владимов тоже со временем оказался в немилости. Таривердиев пытался утвердиться в либеральных кругах, близких к "Новому миру" и "Юности", но работать ему приходилось в условиях киноцензуры. После киноверсии "Звездного билета" Василия Аксенова (повесть была доведена до пропагандистской кондиции под названием "Мой младший брат") он пытался сделать оперу по другому произведения Аксенова, роману "Пора, мой друг, пора", но дальше студенческих подмостков ГИТИСа ее не пустили. До конца дней композитор выглядел элегантно-подтянутым и слегка фрондирующим джентльменом, не соответствующим советским стандартам. Именно поэтому его почти эпическая, чуть отстраненная музыкальная лирика легко вписалась и в эстетику Татьяны Лиозновой, и в закадровые голоса рязановской "Иронии судьбы". Вообще Микаэл Таривердиев был образцовым кинокомпозитором: он озвучил 100 картин и телепостановок и получал не только государственные и комсомольские, но также престижные международные премии (в 1975-м в Лос-Анджелесе за фильм "Ольга Сергеевна"). Как выпускник класса Арама Хачатуряна, Таривердиев не мог не сочинять и музыку академических жанров (в основном для Музыкального театра) — оперы, балеты, мюзиклы. Один из них — "Король-олень" — экранизирован. Есть у него и симфония для органа "Чернобыль". Но все-таки самой близкой ему была вокальная музыка; в сущности, он не делал различия между камерными и популярными жанрами. Его вокальный цикл на стихи Маяковского пели на "Голубых огоньках", а стихи Леонида Мартынова сопровождались почти джазовой импровизацией. Благодаря Таривердиеву на советской эстраде впервые прозвучала положенная на музыку серьезная, в том числе и классическая поэзия: от Цветаевой до Хемингуэя в переводах Вознесенского. По природе своего таланта Таривердиев был популяризатором. Он не сам рождал новые интонации, но ловил их буквально из воздуха (песня "Музыка" с цитатой из Шопена появилась одновременно с коллажами Пярта и Шнитке). Идеально чувствуя дух времени, Таривердиев находил для этой интонации единственно подходящие стихи, и она становилась всеобщим достоянием.
Соб. инф.