Эти часы во всем мире считаются лучшими. Они уже давно перестали быть просто прибором, отсчитывающим время, а превратились в свидетельство состоятельности владельца. Что же такое кроется в платиновом или золотом корпусе часов с надписью Swiss made, что увеличивает их цену на многие тысячи долларов?
Оказывается, надписи Swiss made удостаиваются далеко не все часы из Швейцарии. Согласно законодательству этой страны, регулирующему права на знак происхождения (кстати, больше нигде в мире такого закона нет), подлинно швейцарскими могут считаться лишь те часы с механизмом швейцарского производства, сборка и окончательная проверка которых произведены в этой же стране. Такое внимательное отношение властей к часовому производству вполне понятно. Речь идет не только об имидже страны, но и о ее доходах: на Швейцарию приходится более половины мирового объема продаж часов.
Вернемся, однако, к "начинке" дорогого корпуса. В часовом искусстве высшим критерием оценки является наличие в часах сложных дополнительных механизмов — "вечного" календаря, индикатора фаз Луны, хронографа, турбийона, минутного репетира, указателя високосного года, индикатора запаса хода. Сегодня в одном корпусе таких механизмов может быть до 33. Рекорд был поставлен фирмой Patek Philippe, создавшей астрономические часы Calibre 89. На разработку этих — самых сложных в мире — часов (в них 1728 деталей) ушло девять лет кропотливой работы. И заслуга создателей Calibre 89 в том, что они сумели уместить все это в одном корпусе.
Чем больше часы умеют, тем выше их цена (дорогие материалы — золото, платина или драгоценные камни — могут составлять лишь 10-20% от их общей стоимости). Так, наручные часы, имеющие пять сложных функций, стоят около $50 тыс.
Как ни странно, но конструкция большинства механизмов, используемых в дорогих часах, остается практически неизменной уже около 200 лет. Конечно, тонкая механика не стоит на месте. Но пока никто не изобрел — и изобретет ли? — ничего такого, что могло бы стать весомой альтернативой изобретениям швейцарского часового мастера Абрахама Луи Бреге (1747-1824). Устройство для автоматического подзавода и противоударный механизм — дело его рук. Он же автор такого сложного механизма, как турбийон, приспособления, которое позволяет часам одинаково точно отсчитывать время в любом положении относительно поверхности земли.
Бреге изобрел не требующий смазки анкерный механизм, избавив владельцев часов от необходимости иметь при себе масленку. Он же придумал специальную пружину минутного репетира — если вы не можете взглянуть на циферблат, то этот механизм отобьет время с точностью до минуты. Бреге был первым, кто в качестве материала для корпуса часов использовал платину.
В дизайне часов Бреге преуспел ничуть не меньше, чем в области механики. Стрелки, украшенные "яблоком Бреге", стали классическим образцом часового искусства. Бреге первым поместил на циферблат арабские цифры. Его находки — техника гильоше, которой пользуются для обработки циферблата, и ребристая боковая поверхность часов. Бреге одним из первых сделал наручные часы.
Впрочем, справедливости ради следует отметить, что некоторые не менее важные изобретения, лежащие до сих пор в основе любого часового механизма, были сделаны задолго до "эры Бреге". Так, использование рубиновых камней для уменьшения трения в движущихся деталях часов предложил еще в начале XVIII века естествоиспытатель Николя Фацио де Дуилье. Не претерпело принципиальных изменений и изобретение Кристиана Гюйгенса 1675 года — плоская спиральная пружина с балансиром. Еще одно из громких имен в часовом мире — Жан Адриен Филипп. Ему принадлежит такое революционное в часовом деле изобретение, как механизм, заводимый без помощи ключа-ремонтуара. Другие, более поздние изобретения во многом являются лишь доработкой гениальных находок все того же швейцарца Бреге.
Что касается внешнего вида часов, то самыми модными считаются классические модели. Правда, некоторые изменения последнего времени в оформлении часов не заметить все же нельзя — все больше места в коллекциях ведущих производителей наряду с желтым золотом занимают модели из платины, белого золота, стали, родия (см. стр. ???).
Кстати, точность швейцарских часов — понятие весьма относительное. Как ни странно, самые дорогие механические часы уступают в точности кварцевым. Нормой для них считается отклонение от -5 до +20 секунд в сутки (для сравнения: лучшие модели кварцевых часов ошибаются всего на несколько секунд в год). Тем не менее владелец престижных механических часов Swiss made вряд ли пожалеет о покупке: они никогда не потеряют в цене, а со временем станут лишь дороже.
В голове, тем не менее, крутится вопрос: ну зачем человеку на пороге третьего тысячелетия нужен, к примеру, бой минутного репетира? Может, для того, чтобы его мелодичный звук заставлял хотя бы ненадолго забыть о времени, этой неотвратимой череде цифр? Впрочем, у каждого владельца часов Breguet или Patek Philippe на это свой ответ.
АДЕЛЯ ФАТЕХОВА
--------------------------------------------------------
Прямая речь
Вы какие часы носите?
Юрий Антонов, композитор: У меня несколько часов. Одни из самых любимых — золотые швейцарские Corum. Я считаю их высшим достижением мастеров часового дела. Их делают вручную — не поточным способом на заводах, а в швейцарских деревнях. Стоят они около $60 тыс. Есть у меня и Cartier. Правда, механизм в них самый обыкновенный. Поэтому они чуть дешевле, чем Corum. А на деловые встречи я ношу Longines. Эти часы ультратонкие, на дорогом кожаном ремешке. Носить их — признак хорошего тона, когда ведешь дела. Например, я никогда не надену тяжелые золотые Corum на деловую встречу.
Владимир Брынцалов, генеральный директор компании "Брынцалов А": Я считаю, что часы должны быть обязательно швейцарскими, но нероскошными. Роскошь — это удел женщин. Раньше я любил роскошные и дорогие вещи. Теперь понял, что это глупость и расточительство. Потакать можно только прихотям жены. Поэтому в часах для меня важны не цена или количество камней, а их надежность и простота.
Арчил Гомиашвили, актер, бизнесмен: Предпочитаю носить тяжелые золотые Rolex. Обожаю все золотое — в отличие от своих детей, которые больше любят серебро. В том числе и часы. Золото — это для меня.
Вячеслав Старков, главный редактор газеты "Аргументы и факты": У меня часы Calvin Klein, которые купил как-то в самолете за $180. Они абсолютно простые по дизайну — с металлическим ремешком, черными стрелками и светлым циферблатом. Кстати, при таком циферблате и царапины на стекле не заметны. Считается, что человек "с положением" должен носить дорогие золотые часы с рубинами, бриллиантами и прочей мишурой. Для меня все это неприемлемо. Мне больше по душе модернистский дизайн. У моих часов алюминиевый блеск, так что мои знакомые принимают их за титановые. Я этому только рад.
Эдита Пьеха, певица: Ношу швейцарские Longines — подарок фирмы. Кстати, древнейшей среди часовых фирм Швейцарии. Год назад фирма провела опрос в Петербурге, кто, по мнению питерцев, достоин носить их часы. Большинство жителей нашего города назвали меня. Так я и стала счастливой обладательницей этих часов. Они очень маленькие и изящные, с перламутровым циферблатом и позолоченным браслетом. Сначала мне представили серебряные и платиновые, с камешками, но я отказалась и взяла поскромнее. Не люблю вычурности в часах.
Андрей Соколов, актер, режиссер: Мне нравятся простые швейцарские часы на кожаном ремешке. Такая вещь универсальна. Они подойдут к костюму как спортивного стиля, так и классического. Но у меня есть еще одни часы — золотые, с моим портретом на циферблате. И они мне очень дороги, поскольку это подарок.
Игорь Балло, президент Ассоциации игорного бизнеса России: Самые мои любимые часы — Cartier. Но вообще, у меня целая коллекция часов. И в зависимости от костюма я ношу разные часы. Часы — это гармоничное дополнение костюма, которое не должно быть кричащим или выбиваться из общего стиля.
Игорь Верник, актер: Сейчас у меня Cartier Tank. Часы для меня являются частью эстетического образа человека. Как и обувь, очки (точнее, оправа), галстуки... Часы — это знак внутреннего ощущения.
Михаил Бергер, главный редактор газеты "Сегодня": Я ношу Jean Perret. Часы, как галстук и ботинки,— это вторичный половой признак. Если галстук должен быть только шелковым, а ботинки только кожаными, то и к часам есть несколько требований. Часы должны быть не дешевле $200, а дизайн можно выбрать по вкусу. $200 — именно та сумма, которую ты тратишь на часы, а когда часы надоедают, не жаль их отвергнуть. Я помню, как впервые купил часы за границей. Это было в 1989 году, часы стоили 40 марок, и мне казалось, что я заплатил невероятную сумму. Через несколько лет я купил часы за $60 и подумал, как повышается мое благосостояние. А Jean Perret я купил в Швейцарии, они стоят больше $200.
Марина Шмидт, директор по маркетингу группы "Ренессанс-страхование": У меня часы Breguet коллекции Marina. Мне нравится, что их название совпадает с моим именем. Кроме того, они очень красивые — из белого золота с бриллиантами и перламутровым циферблатом. И удобные — с автоподзаводом.
Владимир Сорокин, писатель: В 1998-м я купил швейцарские часы фирмы "Моррис-Лакруа" за $500. Они мне сразу понравились: стильные такие, черно-белые, без новорусской золотой вычурности. Да и семья отнеслась с пониманием.