ЛДПР хочет вернуть в Россию высшую меру наказания и распространить ее, в частности, на женщин. С соответствующим предложением выступил член фракции Роман Худяков. Автор инициативы и член Общественной наблюдательной комиссии Дина Латыпова прокомментировали ситуацию ведущему Андрею Норкину.
Депутат Госдумы от фракции ЛДПР Роман Худяков.
Фото: Сергей Киселев, Коммерсантъ / купить фото
Депутат заявил, что "террористки-шахидки, женщины-наркоторговцы и женщины, убивающие своих малолетних детей, достойны высшей меры наказания".
А.Н.: Господин Худяков, дискуссия о смертной казни очень давно идет, и никаких изменений не происходит, по-прежнему действует мораторий. Почему вы в очередной раз решаете поднять этот вопрос?
Р.Х.: Потому что уже накипело все, и самое главное, что наше общество возмущает, почему мы как депутаты не принимаем никаких мер по поводу решения той коррупционной схемы, которая сейчас у нас преобладает. Мы видим, что у нас падают самолеты, мы видим, что часто происходят теракты, что у нас часто массово убивают людей, что детей насилуют педофилы, и это все продолжается и продолжается.
Когда к нам наши избиратели обращаются, мы как депутаты, как законодатели не знаем, что им ответить, как решить этот вопрос. А вопрос легко и просто решается: это смертная казнь для тех, кто убивает, для тех, кто насилует, для тех, кто подсаживает людей на наркотики. Необходимо в нашей стране ввести жесткое законодательство в отношении смертной казни. Во вторник на заседании Государственной Думы я приводил в пример шахидок — террористок, которые уничтожают и взрывают наших граждан.
А.Н.: Госпожа Латыпова, вопрос быстро решается методами, которые сейчас озвучил господин Худяков?
Д.Л.: Конечно, нет.
А.Н.: Почему?
Д.Л.: Мне, во-первых, странно это слышать, потому что только что лидер ЛДПР сказал о том, что треть заключенных у нас безвинно сидят: давайте этих безвинных будем убивать.
Р.Х.: А причем тут безвинные, и причем тут те, кто отнимает жизни людей, наших с вами граждан Российской Федерации?
Д.Л.: Давайте решим для начала проблему нашей правоохранительной системы.
А.Н.: Что вы имеете в виду?
Р.Х.: Причем здесь правоохранительная система? Мы сейчас говорим конкретно о террористах, о педофилах, о серийных убийцах и крупных наркодилерах. О чем вы сейчас говорите?
Д.Л.: Те люди, которых осудили, не всегда признают свою вину и до конца утверждают о том, что они не виноваты.
Р.Х.: Есть судебная ошибка. Мы в своем проекте предлагаем, что на судебную ошибку — если таковая есть — дать пять лет, чтобы человек имел право доказать, что он невиновен.
Д.Л.: А если у него не получается?
Р.Х.: Если в течение пяти лет он не доказал, то смертная казнь уже непосредственно применяется.
Д.Л.: Нет, вы сами говорите о том, что у нас есть ошибки в судебной системе.
Р.Х.: Правильно, вот мы и предлагаем, чтобы такой судебной ошибки не было: пять лет, и если человек доказывает, что если он невиновен, то он невиновен. Если правоохранительная система доказала, что он виновен, значит, его казнят.
Д.Л.: Для меня вообще как-то странно: почему вы об этом говорите? Мы не можем решить проблему, значит, мы ее будем решать путем убийства людей. Так что ли?
Р.Х.: Причем тут убийство? Вы кого людьми называете? Вы называете педофилов людьми, или вы называете террористов, или серийных убийц людьми?
Д.Л.: Статус человека у него никто не отменял.
Р.Х.: Это нелюди.
Д.Л.: Они люди. Это граждане Российской Федерации.
Р.Х.: Это нелюди — которые имеют право вообще смотреть, трогать, обижать наших детей, взрывать, уничтожать, насиловать и грабить. И вы хотите сказать, что это люди?
Д.Л.: Это люди, какими бы они ни были.
Р.Х.: Это нелюди И самое главное, что большинство наших граждан, а их более 80%, поддерживают, чтобы смертная казнь была на территории Российской Федерации.
Д.Л.: Потому что более 80% наших граждан, к сожалению, не сталкиваются с нашей правоохранительной и судебной системой.