Интервью рок
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ / купить фото
13 и 14 декабря в концертном зале "Россия" (дворец спорта "Лужники") пройдут сольные концерты ЗЕМФИРЫ РАМАЗАНОВОЙ. В преддверии выступлений с певицей пообщался БОРИС БАРАБАНОВ.
— Вы обычно соглашаетесь на интервью не тогда, когда что-то интересует журналистов, а тогда, когда вам нужно что-то сообщить.
— А разве журналистов что-либо интересует, кроме читательских рейтингов? Но вы правы, я хочу осуществить большой проект — онлайн-трансляцию своего заключительного концерта в "Лужниках". Мне важно зафиксировать момент. Все в жизни скоротечно, особенно сейчас. Мне нравится сама идея выхода за пределы конкретного зала. Снимать будет команда немцев — 23 человека, 10 камер. Смотреть можно будет на моем канале в YouTube. Во всех смыслах для меня это событие, и я хочу вовлечь в него как можно больше людей.
— Уверен, что ваши технические партнеры понимают, с какой массой народа столкнутся, и все рассчитают правильно. Я правильно понимаю, что после концерта этот материал в интернете доступен не будет и все ринутся смотреть именно в эти часы?
— Надеюсь, что ринутся. Но даже если это будет небольшое количество людей, даже если будут перебои с сигналом, начало будет положено. Невозможно добиться результата, хоть раз не попробовав.
— Вы ехали в тур с новым альбомом, который оказался очень успешным, если судить по продажам на iTunes. Чувствовалось ли на концертах, что люди приняли эти песни?
— Нет. Реакция публики четко делится на две части в концерте. Где-то в большей степени, где-то в меньшей, но всегда на две: это реакция на новый и старый материал. Во второй половине тура я поменяла сет-лист и усугубила эту ситуацию. Первые 30 минут играю только новый альбом. В зале тихо, и я, честно говоря, наслаждаюсь исполнением. Просто исполнением.
— Вообще, судя по отголоскам, доносившимся с маршрута турне, вы по-прежнему не считаете себя артистом развлекательного жанра, к которому применимо вот это отношение: "Я заплатил деньги, купил билет, весели меня", Это вообще чуть ли не главный сюжет вашей артистической биографии — конфликт между огромной популярностью и огромной независимостью.
— Мне кажется, все прозаичнее. Я хотела бы быть сдержаннее, правда! Но иногда иду на поводу у собственных реакций. Спустя время они кажутся мне смешными и гипертрофированными. Не считаю, что зритель мне что-то должен, как и я ему. Изначально я благодарна человеку за то, что он нашел время и пришел на концерт, что он слушает меня. Но концерт — это же очень подвижная субстанция, нечто очень живое, иногда я это чувствую очень сильно. Такие густые ощущения, что можно потрогать их. И если это счастье — это одно, а если агрессия — другое.
— Очень неожиданной оказалась песня Виктора Цоя "Легенда", записанная вами для фильма "Сталинград". Вряд ли мы услышим ее на концертах, так?
— Я уже пела ее! В Волгограде, кажется, за день до премьеры фильма. Было так: мне позвонила Рената, сказала: "Интересное предложение — Цой, "Легенда"". Я подошла к пианино, сыграла куплет и сказала: "Буду". Песня требовательная, потрепала мне нервы. Я буквально заболела на пять дней. Я пробовала разные манеры, вокальные, фортепианные — нет, ничего не годилось! Только так — шепотом, тихо, монотонно. Когда я приехала на "Мосфильм", оказалось, что от меня требуется именно камерное исполнение в противовес музыке Анджело Бадаламенти.
— И параллельно с этой требовательной песней шла работа над довольно легкомысленным проектом The Uchpochmack.
— О чем вы?
— Есть такая группа The Uchpochmack, ее многие связывают с вашим именем. Да и голос похож...
— Если бы вы знали, сколько и чего связывают с моим именем, сколько неправды, искаженных фактов в досужих разговорах. Я, например, с удивлением прочла, что буду писать песни к спектаклю "Золушка". К этому сложно привыкнуть, но я стараюсь внешне не реагировать.
— Сочувствую. Как вам кинопродюсерский опыт в фильме Ренаты Литвиновой "Последняя сказка Риты"? Пошел на пользу?
— "Продюсерский" по большому счету ничем меня привлечь не может — рутина. А кино — это другое, это волшебство, и, конечно, я вижу свое будущее в нем. Даже сегодня я занималась кино. Рената сняла короткометражный фильм "Девушка с коробкой" — очень трогательная история, и мне представилась возможность попробовать нечто совершенно новое! Поймете, когда увидите. Не хочу раскрывать карты. Я получила огромное удовольствие, и, как я заявила режиссеру, "новый год для меня уже начался".
— А еще, насколько я помню, вы изъявляли желание выступить в 2014 году на открытии Олимпиады в Сочи. К вам никто с этим не обращался?
— Нет, ко мне никто обращался. Я обращалась, получила мягко сформулированный отказ. Что ж, по крайней мере удастся спокойно и полностью погрузиться в мир спорта на три недели.
— Кто из музыкантов произвел на вас впечатление в последнее время?
— Portishead в Праге! Я специально задержалась на день, чтобы увидеть их выступление. Я была потрясена, восхищена, раздавлена. Это лучший концертный звук, который я слышала в жизни. Да что там, я говорю слишком сухо. Это лучшее, что я слышала живьем, своими ушами. И у меня появилась мечта — привезти их в Россию.
— Вам не кажется, что в обозримом будущем сюда вообще перестанут привозить кого бы то ни было?..
— Что случилось? Я что-то пропустила?
— Ну вот с визами музыкантам явно сложнее стало. Да и вообще, люди они идеологически не очень надежные, все время норовят кого-то защитить, подписывают письма всякие...
— Визы — это исключительно политический вопрос. Но вы-то должны понимать, что нет такой политической силы, которая больше музыки. Музыки в ее глобальном проявлении. История пресыщена подобными фактами. Простой парень Леннон дурачится, делает фотосессии — и меняет решения политиков. Неумные российские девушки выходкой в храме порождают немыслимый резонанс, вынуждают Маккартни вспомнить, что есть такая страна — Россия. Музыка — древний язык.