Жить в отелях Rocco Forte — как разгадывать шарады с названиями городов. Эти здания — пусть не шедевры, но рядовые солдаты прекрасных эпох, для каждого города — разных. Гостиница — сама путеводитель во времени: архитектура девятнадцатого века, интерьер двадцатого и сервис двадцать первого. Но всего интереснее разбирать сообщение, зашифрованное в местоположении отеля, вот самое точное наблюдение за городом. В Санкт-Петербурге "Астория" расположена у реки между зданием горисполкома и собором, в этой метафоре целиком помещается город трех названий. Так же и Browns, сервирующий "высокую деревенскую" кухню в Мейфэре, очень точная лондонская ипостась. Гостиница Rocco Forte в Берлине выходит окнами на Оперу, юридический факультет и Национальный музей — так немцы думают о себе, именно так они хотят, чтобы о них думали остальные.
При всей демократичности молодого возродившегося Берлина Hotel de Rome остается оплотом буржуазной стабильности и неяркого немецкого богатства, округлыми формами напоминая комод или даже сейф: со дня постройки и до 8 мая 1945 года здесь размещался Dresdner Bank. Редкая возможность постояльцу почувствовать себя буквально на вес золота обеспечивается сочетанием итальянской галантности менеджмента с немецкой пунктуальностью персонала. Как и в бисмарковские времена, консьерж берется за выполнение любой задачи — не просто позвонить и забронировать место в театре и ресторане, а обеспечить вам его, даже если официально мест нет. Если вы, припозднившись в берлинских дискотеках, оказались среди ночи зверски голодны, то вам предстоит обнаружить, что ночной room service состоит из полноценных и прекрасно сервированных блюд.
Дневная и вечерняя кухня в ресторане Parioli — это вполне достойная северо-итальянская вариация на немецкую тему без замороженных глупостей морепродуктов и светской чопорности хрусталя, перерыв между ланчем и ужином минимален, так что если вы не успели привыкнуть к переведенным в Европе часам, вы можете поесть практически в любое время. И даже когда ресторан оказывается занят участниками банковского конгресса или гостями негромкой немецкой свадьбы, и тогда остается бар с легкой и, главное, быстрой кухней, с фантастическими коктейлями разных оттенков вкуса и цвета, на которые нет в Берлине больше товарищей, одни господа.
В бриллиантовом хранилище, от которого остались стены, умевшие некогда противостоять не только ограблениям, но и штурмам, царит влажная тишина современного SPA, совершенно непохожего на современные городские: проведя здесь час после утомительных переговоров, чувствуешь себя как после целого дня на загородном курорте, даже в плохо выученном немецком появляется теплый баварский акцент, настолько дизайн и сервис напоминают баден-баденское гостеприимство. Что, впрочем, несколько диссонирует внешне со скупым, но резким убранством номеров, где формы поздних 50-х сочетаются с красками 90-х. Серые плоскости полов и стен, красная обивка мебели, гнутые никелированные ребра кресел и черные рамы картин и зеркал — у путешественника средних лет такое сочетание вызывает обманчивую ностальгию по не вышедшему в тираж Армани, собственной молодости и европейскому кино. Усилия по изъятию из интерьера любого напоминания о временах разделенности города стеной умилительны, но несколько нарочиты: практически на Унтер-ден-Линден по стенам развешаны фотографии Кудамм, чего, казалось, не может быть, потому что не может быть навсегда. А вот есть.
Если у вас будет возможность выбирать — заказывайте номер на верхнем этаже, вид через тонкую, опоясывающую отель террасу на соседние крыши подробен, как из бомбардировщика, и окна открываются полностью, что приятно в теплом берлинском климате, особенно людям курящим, которым вообще-то положено выходить на улицу, умножая и без того немаленький штат швейцаров. В каком-то смысле эта толчея у входа в хороший отель, где вышедшие перекурить, ожидающие такси, вежливо пропускают прибывающих и отъезжающих,— такой же признак возрождения Восточного Берлина, как Потсдамер-плац с его стеклянным парадом башен, как ночные клубы, с лучшими в Европе диджеями, как лавки, чьи хозяева, уже дважды мигрировавшие турки, объединяют Германию своей повсеместной живостью, вспыльчивостью и весельем. Звенит, проезжая мимо несуществующей стены, трамвай; вдоль длинной аллеи торгуют вчерашним бытом, выдавая за антиквариат; и новая вежливость становится вашей частью, как и вы становитесь частью этого нового, удивительного Берлина, если хоть ненадолго остановитесь на бегу. В гостинице Rocco Forte.