Премьера кино
Единственное, что может примирить с новой «Кэрри»,— это дуэт Хлои Грейс Морец и Джулианны Мур
"Кэрри" (Carrie) — новая киноверсия одного из первых романов Стивена Кинга, принесшего ему популярность в 1974-м. Уже в 1976-м Брайан Де Пальма снял по этой книге фильм, который до сих пор остается эталоном в жанре хоррора. Как-то достойно пристроиться рядом с ним, не говоря уж о том, чтобы превзойти, автору очередной экранизации Кимберли Пирс не удалось, считает ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Судя по всему, ни на какие оригинальные мысли кинговская книга об ужасе женского полового созревания Кимберли Пирс не навела, и предпринятое ею обновление сводится к легкому косметическому ремонту, в результате которого инфернальная история, рассказанная Брайаном Де Пальмой для взрослых, стала больше походить на стандартные триллеры из жизни старшеклассников. Несмотря на все кастинговые старания Кимберли Пирс, среди отобранных ею девочек и мальчиков мало кто может блеснуть яркой индивидуальностью, а не только хорошей фигурой. Зато главная героиня, которая по книге вообще должна бы выглядеть форменным чучелом, стала еще более миловидной, чем снявшаяся у Брайана де Пальмы Сисси Спейсек,— теперь ее играет Хлоя Морец. После созданного ею незабываемого образа супергероини Убивашки в комиксе "Пипец" как-то с трудом верится, что злые одноклассницы могли выбрать эту девочку в качестве безропотного объекта травли: Хлоя Грейс Морец — артистка разнообразная, честно изображает гадкого утенка, но и ей трудно симулировать виктимность и зашуганность, когда в организме их практически нет. Впрочем, возможно, что в планы Кимберли Пирс, режиссера довольно феминистской ориентации (самый известный ее фильм — трансгендерная драма "Парни не плачут", в гонимой героине которой автору почудилось что-то общее с Кэрри), и не входило вызвать жалость и сочувствие, а больше волновало, насколько сокрушительное впечатление произведет финал, когда жертва школьных издевательств, наконец, получает возможность отомстить своим мучителям.
Пролог тоже сделан не без претензии на шоковое воздействие — и это одно из немногих отличий новой "Кэрри" от классической, начинающейся с вкрадчивой, медленной сцены в душе, где героиня оказывается до полусмерти напугана началом первой менструации, о которой мама ее не просветила заблаговременно. В нынешней женской версии все, наоборот, начинается с криков и молитв на предельно повышенных тонах: играющая мать героини Джулианна Мур выкладывается в первые же две минуты, не только рожая в муках малютку Кэрри, но и собираясь сразу зарезать ее огромными ножницами — однако то ли телекинез уже действует, то ли материнский инстинкт просыпается в религиозной фанатичке, считающей размножение страшным грехом. И первая сцена, увы, остается самой энергичной в фильме, который в дальнейшем мирно катится к финалу без малейшего саспенса. Правда, Кимберли Пирс не забывает отмечать произошедшие за 40 лет изменения в плане технического прогресса: одноклассницы не просто чмырят Кэрри, но и снимают это на айфон, а потом выкладывают веселые ролики в интернет. Есть, однако, от прогресса и польза: теперь Кэрри, открыв в себе способности к телекинезу, может навести справки в Google и смело отвечать своей мракобесничающей мамаше, что это не дар дьявола, а вполне имеющее право на существование явление природы.
В злорадной сцене мести, когда облитая свиной кровью Кэрри начинает расшвыривать участников выпускного бала и громить помещение, Хлоя Грейс Морец откровенно наслаждается своей силой и всемогуществом, и в ее красивых движениях есть что-то балетное, но нет настоящей ярости и отчаяния — эта Кэрри не столько выплескивает эмоции, сколько исполняет эффектный цирковой номер, и месседж ее выступления — не "Будьте вы прокляты!", а "Полюбуйтесь, как я могу". Но любоваться особо зрителю тут не на что, потому что заурядные спецэффекты нынешней "Кэрри" уже не могут произвести такого впечатления, какое производили в 1970-е технические ухищрения более ограниченного в возможностях Брайана Де Пальмы. Аналогично и прогрессивные рассуждения Кимберли Пирс о том, что с пробуждением сексуальности к женщине приходит настоящая сила, уже не выглядят такими уж революционными, что ради их иллюстрации стоит затеваться с переделкой хорошей качественной вещи в посредственную.