В эти дни в Москве проходит очередной Кубок Кремля: зрители покупают билеты, игроки получают премиальные, спонсоры, в которых нет недостатка, оплачивают расходы по организации турнира. Обычный, хорошо отлаженный бизнес. Но еще недавно теннис был не более чем развлечением для элиты. О миллионных гонорарах игроки и мечтать не могли. Все изменилось начиная с середины 70-х .
Как это все начиналось
Инициатором нынешнего бума в теннисе стал техасский миллиардер Говард Хант. Человеком он был весьма экстравагантным. Его постоянно посещали самые необычные идеи. Например, в конце 70-х он вбил себе в голову, что коммунизм обязательно победит, и почему-то решил, что единственный способ сохранить свои миллиарды — перевести их в драгоценные монеты. На покупку монет Хант угробил $54 млн, а в итоге его коллекция, насчитывавшая десятки тысяч экземпляров, была продана всего за $30 млн.
Таким же "монетным" духом отдавало и его решение организовать серию коммерческих теннисных турниров, которые на первый взгляд ничего, кроме убытков, принести не могли. Однако на этот раз чутье не подвело Ханта. Он создал серию турниров, которая называлась World Championship Tennis. Турниры проходили с января по май, когда и разыгрывался финал. На вопрос, зачем ему вообще понадобилось лезть в теннис, миллиардер отвечал, что намерен таким образом передать часть своего состояния сыну и помочь ему избежать больших налогов, неизбежных при процедуре наследования. Неизвестно, сколько смог сэкономить Хант с помощью тенниса, но он доказал, что на организации турниров можно очень неплохо зарабатывать. Конечно, если подойти к делу с умом.
Как это делают "у них"
Что нужно, чтобы заиметь свой собственный турнир? По большому счету, только одно — деньги, причем чем больше, тем лучше. Для начала необходимо купить лицензию на его проведение. Точнее — неделю, в которую он будет проходить. Игровым временем торгуют две организации — Ассоциация теннисистов-профессионалов (ATP) и Женская теннисная ассоциация (WTA). Если претендовать на турнир низшей категории, то есть World Series, придется выложить немного — каких-то $150-200 тыс. Если же замахиваться на что-то более престижное — турнир Championship Series или Mercedes Super 9, то цена может исчисляться десятками миллионов долларов. К тому же все турниры этих серий давно распроданы, и вести переговоры придется с их нынешними владельцами, которые, как правило, не горят желанием продавать свои права.
Став обладателем турнира World Series, нужно быть готовым к тому, что одновременно где-то будут проходить еще два, а то и три (причем, возможно, классом повыше). Вступительный взнос — это ничто по сравнению с тем, сколько придется потратить на организацию соревнований. В смету расходов необходимо внести траты на транспорт, проживание и питание теннисистов, рекламу турнира, оплату труда обслуживающего персонала и т. д. Все вместе потянет как минимум на $1,5 млн, без учета призового фонда. А он может быть любым — все зависит от толщины кошелька. Но даже большой призовой фонд (на элитных турнирах, не считая, конечно, "Большого шлема", он составляет около $2,5 млн) не гарантирует, что вот так, с ходу, удастся заполучить ведущих теннисистов. Дело в том, что существующая система подсчета рейтинговых очков вынуждает спортсменов из года в год играть на одних и тех же турнирах, поскольку необходимо защищать очки, заработанные в ходе предыдущего выступления на этом соревновании. Поэтому лидеры мирового тенниса предпочитают не рисковать и не соваться на малораскрученные турниры.
Но можно пойти другим путем — просто пообещать игроку некую сумму, которую он гарантированно получит за факт своего участия в турнире — независимо от того, как сыграет. Эти деньги не включают в официальный призовой фонд и раздают "из-под стола", что, впрочем, не запрещено правилами. Скажем, чтобы заполучить теннисиста из первой тройки рейтинга, придется раскошелиться не меньше чем на $300 тыс. Но даже готовность заплатить эти деньги ничего не гарантирует. Охотников за лучшими игроками — море, и им (а точнее, их агентам) есть из чего выбирать. Но все же известные игроки турниру нужны до зарезу — иначе нечего рассчитывать на внимание телевидения, прессы и, соответственно, спонсоров. Кстати, если теннисист уже дал официальное согласие на участие в турнире, так просто сняться он уже не может. Вариантов для отказа лишь два. Первый (наиболее часто используемый) — назваться травмированным, но для этого необходимо официальное заключение врача соревнований. Второй — откупиться. Например, для того, чтобы освободить Евгения Кафельникова и Марата Сафина от участия в ташкентском Кубке президента, нужно было $130 тыс. Таких денег Российская федерация тенниса не нашла, что и стало главной причиной поражения нашей сборной от австралийцев в полуфинале Кубка Дэвиса. Дело в том, что нашим игрокам не удалось прибыть в Австралию на несколько дней раньше, в итоге они не успели акклиматизироваться и проиграли.
Так что большой теннис — это огромные расходы. Как же покрываются все эти затраты? Например, правила не регламентируют, на каком покрытии играть — выбирай из чего хочешь. Поэтому производители (а это в основном нефтехимические компании и фирмы, занимающиеся ковровыми покрытиями) традиционно используют теннисные турниры как средство продвижения своей продукции на рынок. Конкуренция здесь столь велика, что компании готовы не только предоставить покрытие бесплатно, но еще и заплатить за это. Суммы выплат могут быть разными и зависят от множества факторов. Например, турнир, проводимый где-нибудь в Зимбабве, не может рассчитывать на такое же внимание, как соревнования в США. В последнем случае реально претендовать примерно на $2 млн.
С привлечением других спонсоров проблем также не возникает. Дело в том, что налоговое законодательство многих стран предусматривает существенные льготы для фирм, направляющих средства на развитие спорта. Так что при разумной политике можно собрать деньги не с одного десятка компаний, получив в итоге $11-12 млн. Во многих странах государство само подталкивает компании к тому, чтобы те раскошеливались на спорт. Так, US Open регулярно привлекает более 100 спонсоров, при этом прибыль организаторов составляет порядка $60 млн.
Но, как ни крути, первые год-два существования турнира рассчитывать на серьезную прибыль не приходится. Нужно время, чтобы теннисисты привыкли к соревнованиям и внесли их в свой календарь, а уж за ними потянутся и все остальные. В среднем же на турнире World Series можно заработать порядка $5 млн. Одним словом, дело прибыльное. Это "у них"...
...а вот так — "у нас"
Кубок Кремля — главное теннисное событие в России. То, что он вообще появился в нашей стране, само по себе удивительно — сколько-нибудь существенных предпосылок к этому не было. Долгие годы теннис у нас в стране вообще не развивался, оставаясь "камерным" видом спорта. На весь СССР было всего 70 крытых кортов, из них 23 — в Москве (в США есть сооружения, где под одной крышей находится по 32 корта). Шамиль Тарпищев, председатель совета директоров "Кубка Кремля", капитан сборной России по теннису: "К концу 80-х годов мировой теннис сделал огромный шаг вперед, а мы топтались на месте, даже деградировали. Дети в школах вообще не знали, что это за игра такая. У всех он ассоциировался с пинг-понгом. В результате всех талантливых детей разбирали по другим, 'народным' видам спорта, а теннису доставались остатки. Чтобы выправить это положение, необходим был турнир. Иначе просто не от чего отталкиваться". В ЦК отправили письмо с обоснованием необходимости проведения турнира ATP. К нему, как это ни удивительно, прислушались. Тем более что появился человек, готовый принять участие в расходах.
Этим человеком был иранский торговец коврами Сассон Какшури, ныне швейцарский подданный. В конце 80-х он сунулся было во властные структуры с идеей провести в Москве теннисный турнир, но там его просто не поняли. Казалось, турниру не бывать. Но тут Какшури познакомили с Александром Вайнштейном, в ту пору коммерческим директором "Московских новостей". Последний лучше знал, как надо действовать. В правительстве тогда был всего один теннисист — зампред Совмина Иван Силаев. К нему-то и пошли. "В начале 1989 года Вайнштейн привел ко мне двух иностранцев — Юджина Скотта (директора турнира.— Ъ) и Какшури,— вспоминает Силаев.— Поскольку я занимался теннисом и это было известно, они пришли ко мне. И я, пользуясь своим служебным положением, своими дружескими связями, добился нужных решений".
Непонятно, зачем Какшури понадобилось пробивать, а потом и оплачивать столь дорогую вещь, как теннисный турнир. Было заранее ясно, что прибыли это не принесет. У этих соревнований четыре стандартных источника дохода: спонсоры (20%), билеты (40%), еда, сувениры и пр. (20-30%), права на телетрансляцию (10-20%). Но в те годы интерес к теннису в России был крайне низок, к тому же билеты на турнир здесь были в 20 раз дешевле, чем на Западе,— наши зрители не могли заплатить больше. О доходах от продажи прав на телетрансляцию тоже не могло идти речи — больше $60 тыс. никто не давал. Тем не менее турнир исправно проводился, Какшури терял по $1 млн в год, но не роптал. Бизнесмен, правда, пытался покрыть убытки, но несколько экстравагантным образом. Во время второго турнира он купил 35 тыс. пар спортивной обуви и пытался продавать ее на трибунах, по 15-20 "тех еще" рублей.
С 1995 года Кубок Кремля перешел в собственность Национального фонда спорта (НФС). По словам Шамиля Тарпищева, к этому времени у Какшури пропал интерес к турниру, и он согласился его продать (в настоящее время ему принадлежит Кубок президента, проходящий в Ташкенте). Кстати, письмо с соответствующим предложением бизнесмену подписал сам Борис Ельцин. НФС выложил немалую сумму: только лицензия стоила $3 млн, еще $6 млн Какшури получил в качестве компенсации за расходы по предыдущим пяти турнирам.
С тех пор состав учредителей Кубка Кремля еще раз сменился. "Сейчас у турнира три владельца. Это Москомимущество, Российская федерация тенниса и западная сторона",— говорит Тарпищев. Какая именно "западная сторона", он не уточнил, но возможно, это фирма ITP. Во всяком случае, еще в 1995 году она входила в состав учредителей турнира. Что интересно, принадлежит она все тому же Какшури.
За годы своего существования Кубок Кремля заработал себе некоторую репутацию, но прибыли по-прежнему не приносит. В прошлом году турнир был вообще на грани краха, и, если бы не вмешательство московских властей, все могло бы кончиться плачевно.
Призовой фонд Кубка Кремля в 1999 году равен $1,05 млн как у женщин, так и у мужчин, общие же расходы составляют около $6,5 млн. Иностранные спонсоры в этом году особого рвения не проявили — их отпугнула нестабильная ситуация в России, так что турнир идет в основном на отечественные деньги. Помощь оказало и московское правительство. По оценкам, сумма "помощи" составляет около $500 тыс.
По словам Тарпищева, к настоящему моменту удалось покрыть расходы только женских соревнований. Они привлекательнее для спонсоров, поскольку относятся к первой категории. С мужским турниром пока проблемы. Чтобы вывести его хотя бы "в ноль", необходимо пробиться в более престижную категорию. Шансы на это есть, хотя и небольшие. В будущем году ATP начнет реорганизацию, и тогда появится возможность пробиться на более высокий уровень. Правда, и тут все упирается в деньги: чем больше их будет, тем вероятнее, что Кубок Кремля наконец принесет первую прибыль.
АФСАТИ ДЖУСОЙТИ
ВЕДУЩИЕ ТЕННИСИСТЫ МИРА ПРЕДПОЧИТАЮТ НЕ СОВАТЬСЯ НА МАЛОРАСКРУЧЕННЫЕ ТУРНИРЫ. ЗАМАНИТЬ ИХ ТУДА МОЖНО ТОЛЬКО ДЕНЬГАМИ "ИЗ-ПОД СТОЛА"