В прошлый четверг голосование на сессии Международного бюро выставок в Париже за право проведения всемирной выставки "Экспо-2020" без большого труда выиграл Дубай. Процедура выборов из четырех кандидатов проходила в четыре тура, и Россия, которую в голосовании представлял город-кандидат Екатеринбург, проиграла заявке Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ) в третьем туре. Впрочем, уже после первого тура голосования, в котором Дубай набрал почти половину голосов, а два других претендента, турецкий Измир и Екатеринбург, в свою очередь, более 50% голосов в сумме не имели, результаты далее были предсказуемы: Дубай выиграл в первую очередь с проектом на порядок более крупным и капиталоемким — в случае с ОАЭ речь шла де-факто об инвестпроекте с минимальной стоимостью $20-25 млрд (там предполагается создание в течение ближайших шести лет нового крупного города, инфраструктурой которому и будут коммуникации, строящиеся к выставке), в случае с Екатеринбургом и Измиром — о вложениях в миллиарды долларов.
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ / купить фото
Можно было бы долго рассуждать о "причинах поражения Екатеринбурга" в конкуренции за "Экспо-2020". Но лучше считать прибыль: экономический расчет вряд ли продемонстрирует проигрыш российской заявки "по деньгам". Значительная часть инфраструктуры под "Экспо-2020" в любом случае будет строиться под чемпионат мира по футболу 2018 года. Фактически средства, которые Россия потеряет от оживления деловой активности на будущей всемирной выставке, следует сопоставлять с собственно затратами на проведение "Экспо" — в основном это строительство для десятков бедных стран собственных павильонов на выставке. В ситуации жесткой конкуренции за "Экспо" с большой вероятностью баланс в этих расчетах уже отрицательный.
Это касается, кстати, не только "Экспо", но и вообще крупных международных "гонок за статусом": начиная с 1990-х практически в каждой крупной гонке такого рода для подстраховки страной-кандидатом заявляется уже готовый региональный инвестпроект (в худшем случае ищущий одобрения национального правительства, в лучшем — уже одобренный). Однако проигравший оплачивает только несколько миллионов долларов саморекламы в ходе состязания (и эта реклама работает лучше, чем реклама без повода), во всех остальных вопросах он свободен от обязательств, что бы по этому поводу ни говорили национальные лоббисты, которые уже сейчас наверняка призывают "построить все, что обещали, не обращая внимания на проигрыш".
Дело не в проигрыше и не в выигрыше. Сейчас очень многое зависит от того, в какой степени Екатеринбург будет способен сбросить с себя ту часть заявки на "Экспо", которая должна была идти в оплату "национального престижа". То, что останется, и будет выигранным в эту лотерею вторым призом: полностью "бремя выигрыша" возлагается лишь на победителя, занявший второе место имеет возможность считать.