Появившиеся на прошлой неделе документы свидетельствуют о том, что уже в будущем году экономика России имеет шансы полностью измениться: иностранные инвесторы и спекулянты будут финансировать российские социальные программы, а национальный капитал сможет наконец заняться производством. Однако пока будущий год еще не наступил, и бюджет качается под ударами Госдумы.
С прошлого года в России бюджетный процесс начинается с того, что президент в июне подписывает бюджетное послание. Причем направляет его не парламенту, а собственному правительству. Получив этот документ, правительство наконец понимает, что ему делать, и приступает к разработке проекта бюджета. В прошлом году бюджетное послание не предусматривало принципиальных нововведений в экономической политике — все та же ставка на покрытие бюджетного дефицита за счет внутренних займов и кредитов МВФ. А вот нынешнее послание Бориса Ельцина "О бюджетной политике в 1997 году" может действительно изменить всю российскую экономику. Дело в том, что оно предусматривает принципиальные изменения в финансировании бюджетного дефицита. Акцент на этот раз должен быть сделан уже не столько на привлечение ресурсов российского капитала, сколько на продажу государственных ценных бумаг иностранным частным инвесторам. Если удастся это сделать, можно будет стабильно финансировать из бюджета масштабные социальные программы. Прецеденты в мире уже были — примерно то же делала несколько лет подряд Мексика, покрывавшая огромные бюджетные расходы за счет притока иностранного спекулятивного капитала на местный рынок государственных бумаг. Секрет перехода к такой политике очень прост. Нужно добиться от Парижского и Лондонского клуба отсрочки выплаты государственного долга, и тогда частные инвесторы и спекулянты воодушевятся. Добиться отсрочки нефтеэкспортирующей Мексике удалось еще в прошлом десятилетии, а нефтеэкспортирующей России — весной этого года. Самое интересное, что отсрочка была фактически предрешена: западные правительства и крупные банки скорее всего и сами не верят, что Мексика или Россия свой долг когда-нибудь выплатят, но требовать признания этих стран банкротами — значило бы немедленно потерять данный им взаймы капитал. Как бы то ни было, уже к 1997 году российская экономика может начать напоминать мексиканскую. Самое главное, чтобы через несколько лет все не кончилось как в Мексике — грандиозным крахом фондового рынка и всей экономики. Для это нужно, чтобы ресурсы национального капитала, не отвлекаемые уже в прежних масштабах бюджетным дефицитом, действительно были бы направлены в производство (как это, кстати сказать, предусматривается в послании Бориса Ельцина). Это вполне возможно, если после выборов восторжествует политическая и экономическая стабильность.
Многое из нынешней бюджетной политики сохранится и в будущем году. Деньги, полученные от иностранных частных инвесторов (а также, заметим, сэкономленные в результате отсрочки государственного внешнего долга на платежах по его обслуживанию), будут направляться не только на социальные нужды, но и на поддержку инвестиционных проектов. Ведь даже сейчас, в условиях кризиса бюджета, построенного по "старым" меркам, власти для этого деньги все же находят. Об этом свидетельствует, например, подписанный на прошлой неделе президентский указ "О мерах государственной поддержки создания производства современных мини-грузовиков в Новосибирской области", в соответствии с которым областной программе производства грузовиков придается статус президентской, а правительству поручается изыскать бюджетные средства для ее финансирования. С другой стороны, и при новом бюджете власти не перестанут экономить на расходах и заботиться о доходах. Недавно был придуман неплохой способ добиться этого — вместо бюджетных субсидий регионы получают во владение федеральную собственность, а ее стоимость зачисляется в бюджетные доходы от приватизации. На прошлой неделе Борис Ельцин подписал указ "О передаче Новосибирской области закрепленного в федеральной собственности 51-процентного пакета акций АО 'Аэропорт Толмачева'", весьма ярко иллюстрирующий этот способ: правительству поручено стоимость пакета зачесть одновременно как бюджетные доходы от приватизации и бюджетные расходы на финансовую помощь Новосибирской области.
Впрочем, многое из того, что будет возможно в будущем году, при нынешнем бюджете совершенно невозможно. Внутренний рынок государственных ценных бумаг работает на пределе своих возможностей, ресурсы российского частного капитала практически использованы, поэтому дальнейшее расширение бюджетных расходов за счет выпуска ценных бумаг не погасить. Между тем на прошлой неделе Госдума преодолела вето президента на закон "О бюджете Пенсионного фонда России на 1996 год", который требует от правительства перечислить фонду 18,5 трлн рублей. Но в бюджете денег просто нет. Более того, именно на прошлой неделе все комитеты Госдумы предложили свои варианты законопроекта "О внесении изменений в федеральный закон 'О федеральном бюджете на 1996 год'". Если бы все предложения комитетов были приняты, то бюджетные расходы возросли бы на 62 738 млрд рублей, то есть на 14,4%, а бюджетный дефицит — на 30 808 млрд, то есть на 34,8% (поскольку рост дефицита было предложено покрыть исключительно за счет размещения на внутреннем рынке ценных бумаг, их предложение должно было бы увеличиться на 54,9%). Депутаты оказались не настолько наивны, чтобы поддержать все поправки. И тем не менее их наивности хватило на то, чтобы одобрить в первом чтении расширение бюджетного финансирования ВПК на 29 трлн рублей.
ОТДЕЛ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ