Александр Хандруев, гендиректор консалтинговой группы "Банки. Финансы. Инвестиции", бывший зампред ЦБ:
— А у госбанков отзовут? Или у других крупных банков с госучастием. В тех же США за отмывочные операции штрафуют и наказывают в основном крупные банки. У них большие обороты и там легче затеряться. Банки всего лишь посредники, надо уничтожить сначала экономические основания для такой деятельности. А их в основном два — наркотики и коррупция. Если есть экономическая потребность в обналичке и легализации, значит, найдутся другие схемы. Но нельзя же делать презумпцию виновности исходной точкой. Значит, будет избирательное право.
Игорь Костиков, председатель совета Союза потребителей финансовых услуг, экс-председатель ФКЦБ:
— Это более или менее правильная инициатива. Она касается наших обязательств по ФАТХ и G20, для того чтобы бороться с большим потоком денег, происхождение которых не установлено. Мы знаем, что в мире порядка $2 трлн ходит с неустановленным происхождением. Это создает серьезные риски для финансовой системы, вопрос даже не в том, чище ли деньги станут, это должно снижать общий уровень финансовых рисков, поскольку спекулятивный перелив такого объема неустановленных средств опасен. ЦБ может отзывать лицензию по любому подозрению, но он достаточно аккуратно относится к этому.
Андрей Нечаев, экс-президент банка "Российская финансовая корпорация":
— Минфин не предлагает ничего нового. 90% отозванных лицензий было за нарушение антиотмывочного закона. Кампанейщина по борьбе с отмыванием только увеличивает затраты. ЦБ требует проверять у клиентов наличие арендных договоров, выплаты зарплаты, товарно-транспортные накладные, только соответствие ГОСТу не проверяет. Куда уж дальше гайки закручивать. Малые и средние банки изгоняют клиентов, так как не могут предоставить всю запрашиваемую ЦБ информацию. Клиенты уходят в крупные банки, а там за обилием оборотов сомнительные операции просто теряются. Есть сомнительные сделки, которые остаются на усмотрение банков. Часто это не имеет отношения к отмыванию, это просто минимизация налогообложения. ЦБ требовал отказывать таким клиентам, расторгать договоры, что было не по закону, и клиенты выигрывали суды. Сейчас расширили правовое поле. Если дальше гайки закручивать, сфера станет тотально убыточной.
Марина Медведева, руководитель Клуба банковских аналитиков:
— Если не будет улучшения бизнес-климата и экономической жизни, то этот поток никуда не денется. Конечно, число банков, которые этим занимались, потихоньку сократится. Но у меня такое ощущение, что их кто-то прикрывает, иначе их давно бы прикрыли. Отмывание продолжится — в стране экономика серая и черная, появятся более изощренные схемы, возрастут издержки банков... Экономика скатилась в рецессию, и многие элементарно пытаются таким способом спасать свои средства.
Павел Медведев, финансовый омбудсмен:
— Не думаю. Вообще, за что отбирать лицензии, если банки приспособились, не нарушают ничего или делают вид, что не нарушают? За руку их не ловили. Нельзя же отбирать лицензию, если они такие ловкие, наоборот, премию надо дать. А отбирать лицензию за ненадлежащую организацию внутреннего контроля вообще рискованное предложение. Отбирать лицензию за то, что правила не очень хороши,— это логически неправильно, потому что правила, может, и не очень хороши, а результаты отличные.
Олег Прексин, вице-президент АРБ:
— Проблема отмывания преувеличена. У нас и так жесткие правила для банков. Нам бы поработать над стимулированием деятельности банков по финансированию реальной экономики, инноваций и т. д., а мы перебарщиваем с рестриктивными мерами. Банковская система отягощена дополнительными инструкциями и функциями, а все это ложится на потребителей. По бумажной работе нам в мире нет равных. Инвестиционная банковская активность упала до "ватерлинии".