Послание о бюджетной политике, подписанное президентом, это не просто официальное начало бюджетного процесса-97 — это указание на новую финансовую политику, которую будет проводить Россия в случае победы Бориса Ельцина на выборах. А финансовые маневры, которые проходили в последние месяцы, — это отработка методов новой политики.
Бюджет-96 как испытательный полигон
Конечно, бюджет нынешнего года находится в кризисе. Однако по-другому и быть не могло. Перед выборами необходимо расширение социальных расходов — а в нынешнем бюджете нет денег даже на то, чтобы расплатиться с долгами по зарплате и пенсиям за прошлый год. Центробанк последние два года успешно уклонялся от обязанности перечислять прибыль в бюджет и на этот раз не выдавал обычных кредитов на покрытие бюджетного "кассового разрыва". Роста частных инвестиций не произошло. Во-первых, потому, что в нестабильной предвыборной обстановке никто не рискует, во-вторых, потому, что существующая налоговая система инвестициям отнюдь не способствует, и в-третьих, потому, что ресурсы частного капитала отвлечены государственными ценными бумагами, выпускаемыми для неинфляционного погашения бюджетного дефицита. А без роста частных инвестиций нельзя ожидать роста налоговых поступлений (уж не говоря о том, что недостаток частных инвестиционных ресурсов надо компенсировать расширением бюджетных расходов на поддержание производства). Ситуацию с бюджетными поступлениями осложняет не только то, что при нынешних ставках добросовестно платить налоги предпринимателям невыгодно, но и то, что в самом начале года директорам предприятий предлагали откровенную сделку: вы возьмете на себя погашение задолженности по выплате зарплаты, а налоги можете пока не платить. Наконец, из бюджетов прошлых лет в бюджет-96 перекочевала задолженность по бюджетному финансированию отраслей и территорий, что вынуждает широко применять практику взаимозачетов: предприятия и регионы, которым задолжал бюджет, получают налоговые освобождения.
И как раз эта трудная обстановка позволила властям кое-чему научиться. Прежде всего — технике расширения социальных расходов в самых неблагоприятных условиях. Например, в начале года после указа, стимулирующего погашение долгов по зарплате с помощью налоговой сделки с директорами, вышел указ, попросту угрожающий директорам уголовной ответственностью, — и это подействовало. Центробанк накопил значительные валютные резервы в период "долларового коридора" — и только что правительство совместно с парламентом сумели заставить Банк оказать аварийную помощь бюджету. Предприниматели потребовали смягчить налоговое бремя, и власти, пусть и не слишком охотно, но все же прислушались (во всяком случае специальная правительственная комиссия создана, Налоговый кодекс начал рассматриваться, а президент впервые внес изменения в налоговый режим собственным указом). Внутренний финансовый рынок оказался недостаточно емким для государственных ценных бумаг, и правительство начало активно предлагать эти бумаги зарубежным инвесторам. Наконец, Россия воспользовалась моментом и все же добилась от Парижского и Лондонского клубов беспрецедентной отсрочки в выплате внешней задолженности.
Чудеса мексиканские и российские
И теперь в своем послании Ельцин фактически заявляет о совершенно новой бюджетной политике. Социальные расходы официально объявляются прямо-таки сутью бюджета. Будет проведена налоговая реформа. Под ней, правда, пока подразумевается в основном борьба за собираемость налогов — но в любом случае, налоговое бремя не увеличится, а в перспективе, может быть, и уменьшится. Наконец, в погашении бюджетного дефицита основной расчет будет не на российские банки, а на население и, что наиболее важно, на частный иностранный капитал (это, как подчеркивается в бюджетном послании, "должно освободить российский капитал для инвестиций").
Реально ли это? Вполне. Что-что, а уж задолженность по выплате зарплаты и пенсий в этом году будет ликвидирована, и больше ее допускать правительство не будет (подобные методы борьбы с инфляцией были популярны разве что в 1994 году). С собираемостью налогов порядок будет наведен административными методами: просто выйдут очередные указы, грозящие лично директорам уголовной ответственностью не за задержки в выплате зарплаты, а за задержки в уплате налогов. Центр постарается расплачиваться с регионами не бюджетными дотациями, а госсобственностью. Отдельным предприятиям вместо бюджетного финансирования будут активнее предоставляться инвестиционные налоговые кредиты, что очень выгодно: расходы сокращаются, а кредит можно формально записать в бюджет, как уже полученные, но данные взаймы налоговые суммы (тем самым будут еще улучшены показатели собираемости). В случае нехватки денег на социальные нужды их снова потребуют от Центробанка и он их даст, потому что по-прежнему будет очень богатым: с недавних пор он единоличный хозяин валютного курса, а это поистине неиссякаемый источник богатства в России.
Но самое главное даже не в этом. Страна, которой предоставили рассрочку в уплате внешнего долга и которая активно продает свои ценные бумаги иностранным инвесторам, вообще может позволить себе любую бюджетную политику. Об этом свидетельствует, например, опыт Мексики, процветавшей благодаря притоку западного краткосрочного капитала. Так что Россия в 1997 году повторит "мексиканское чудо". Правда, в Мексике почти десятилетнее процветание кончилось крахом — потому, что, кроме привлечения иностранного спекулятивного капитала и экспорта нефти, она больше ничем не занималась. Но в России новая бюджетная политика может действительно привести к росту инвестиций в производство. Дело в том, что, в случае победы Ельцина на выборах, инвесторы (и российские, и, прежде всего, иностранные) получат то, чего им до сих пор не хватало — стабильность. А в нынешних условиях даже небольшой рост частных инвестиций в производство будет означать настоящее "российское чудо".
ВИКТОР Ъ-ИВАНОВ