Сфера медвежьих услуг

Анна Андронова сделала ремонт и задумалась о судьбах страны

Кто же у нас работать будет? Не в офисах, а так сказать, в сфере услуг или на заводе?

Молодежь на рабочие специальности у нас не идет, считает, что не престижно

Фото: PhotoXpress

Анна Андронова, писатель, врач, Нижний Новгород

Незабвенные персонажи советского юмора Маврикиевна и Никитична считали ремонт худшим из стихийных бедствий. Персонажи юмора современного, Равшан и Джамшут, это подтвердили. Я же наивно попалась на объеме работ. Казалось бы, ну что может произойти на 4 квадратных метрах пола? "Завтра придем и все сделаем!"

Ремонтная бригада испокон веку нанимается не по объявлению, а по знакомству. Хочется, чтобы можно было посмотреть и потрогать, что эти люди умеют. Хочется, чтоб были с руками и с головой. Трезвые. И чтоб не бросили все на полпути.

Сложная квартира

Ремонт, собственно, шел у моей двоюродной сестры с июня. Санузел, кухня, коридор. Ключевые моменты жизни были парализованы, поэтому все семейство с квартиры съехало. Оговорили примерно общую сумму, сроки с большим запасом, и мастера получили полную свободу действий. Двигалась работа медленно. "Сложная квартира",— вздыхали ремонтеры. Еще бы — дом с 1932 года! Деревянный пол, стены в древней штукатурке. А работали втроем. Наши, я извиняюсь за уточнение, русские мужики, вполне приличного вида. Выравнивали, отвешивали, что-то там выкраивали и даже, кажется, беспокоились, понравится ли. Приедет моя сестра после работы — вроде бы ничего не сдвинулось. "Что вы! — кричат,— мы тут вчера весь вечер шпатлевали, выравнивали! Уродовались! Одной грунтовки пошло... Высохнет и начнем класть". Сестра походит, посмотрит. Ну да, намазано и плитку действительно начали. И вроде бы ничего не пропало — уже хорошо. Менеджер, или прораб, уверяет по телефону, что быстрее никак нельзя, ссылаясь на тысячи от него не зависящих причин.

Про этого прораба надо сказать несколько слов отдельно. Этот, скажем, Владимир, руководил строительством и ремонтом дома еще одной нашей близкой родственницы и поэтому был рекомендован. За два года стройки с ним просто сроднились. Это уже в самом конце, когда пришло время принимать работу, стало ясно, сколько он накосячил и нахалтурил. Но позже. Трагическую историю утраты двух пакетов сахарного песка из десятикилограммовой упаковки, рассказанную моей восьмидесятилетней тетей, близко к сердцу никто не принял. Бывает. Тем более что в квартире стало чудо как хорошо. Владимир исправно звонил и убеждал, что остались считанные дни. И тут мы решили, что пора приходить разбирать вещи, пол мыть — обживаться. Сестра была в отпуске, я вызвалась помогать. Эта ошибка стоила нам тысяч и тысяч нервных клеток.

Во-первых, конечно, выяснилось, что не все так красиво и гладко, как на первый взгляд. Во-вторых, мастера приходят часам к 12. Потом они пьют кофе и уходят во двор курить. Потом один из них всегда уезжает, потому что чего-то не хватило или вот-вот закончится. В-третьих, с оставшимися без ремонта помещениями они обращались довольно бесцеремонно. Например, резали плитку и мешали раствор в гостиной, где после этого каждая вещь, включая четыре огромных шкафа с новыми, старыми, старинными и раритетными книгами, покрылись мелкой белой пылью. Пачкать в коридоре на свежеуложенном ими же ламинате было жалко, а пленка, укрывающая шкафы, "упала". Оказалось, что параллельно эти мастера делают небольшой ремонт еще в двух квартирах подъезда и время от времени исчезают туда с инструментами. И доделать-то оставалось пару плиток в ванной и пару шурупов на кухне, а финал все не наступал. В-четвертых, как выяснилось чуть позже, разница между первоначальной и окончательной ценой проекта оказалась просто неприличной. Но даже все вышеназванное меня не остановило. То ли завидно стало, то ли помрачение нашло, но я наняла их переложить пол на кухне.

Три товарища

И даже не на всей, а только посередине. Плитки там раскололись, и мой младший сын приспособился складывать и разбирать осколки как пазл. К тому же все по сто раз на дню запинались о треснувший плинтус. "Работы на пару дней. Завтра придем и все сделаем!"

Назавтра они пришли, и мне теперь представилась возможность в полной мере оценить, как же они работают. Менеджер Владимир к моей кухне отношения не имел, я решила, что напрямую будет проще и эффективней. Оказалось, что из тех троих, которые все лето ковырялись в сестриной квартире, один тоже не вполне мастер. Точнее, он не вполне работает, а только ходит. Такой характерный персонаж — неопределенного возраста красавчик, избалованный женским вниманием, скажем, Игорек. Он же с машиной, привозит инструмент и оставшихся двоих. Сразу садится в коридоре на табурет. Улыбается обаятельнейшей улыбкой: "Аня, а сделайте кофе". Мне не жалко. Кипяток, кофе. "Мне без сахара, а им можно по одной ложке". Я как-то растерялась, но сделала, пусть, лишь бы работа шла. На предложение "коллег" вынести мешки с мусором, с обезоруживающей откровенностью отвечает: "Нет, у меня живот болит и настроение плохое..." Потом он обнаружил, что я кардиолог, и с такой же откровенностью рассказал мне историю возникновения и прогрессирования у него аритмии. Без стеснения признался, что один из приступов произошел, когда они с женой "ну...отдыхали". На этом месте он смущенно потупился и кокетливо захлопал ресницами. Кроме рассказов, кофе и бесконечных звонков разным женщинам ("Привет, киса моя!") Игорек не делал ничего. Второй работник, помоложе, Вася, приходил и сразу переодевался в рабочую робу и пластиковые шлепанцы. Роба была очень органично заляпана чем-то ремонтным. Штукатуркой или краской. На этом скорость его жизни иссякала, и он застывал над полом, выпятив нижнюю губу, как мальчик из вспомогательной школы над квадратным уравнением. Мог простоять так час или больше. Иногда он жаловался на плачущего ночью годовалого сына. Но говорил о нем так трогательно, по-доброму, что сердце сжималось: надо же! Такой нежный отец. Работал только третий, Витя. Щуплый, невысокого роста, неразговорчивый и неулыбчивый. Делал все довольно споро и тщательно. С течением времени я поняла, что квартиру сестры он сделал практически в одиночку. Я с детства испытываю трепет перед профессионалами любого толка. Будь то медсестра, профессор математики, рубщик мяса, врач или портниха. Меня восхищает слаженность и уверенность действий, сочетание опыта и особых знаний, которые и составляют в конечном счете любую профессию. На Витину работу было приятно смотреть. Раз-раз, обязательно уровнем проверит, отойдет, молча посмотрит. Как оказалось, причиной его неразговорчивости был перерыв между запоями.

Первый этап ремонта был пройден очень быстро. Правда, два раза кончалась сухая смесь и клей, которые вроде бы были изначально точно рассчитаны. Затем подошли выходные. На вопрос, будут ли они работать в субботу, обаяшка Игорь ответил обезоруживающей детской улыбкой: "Вообще-то мы хотели сегодня напиться..." Мы вместе посмеялись, я выдала им небольшой аванс, как договаривались. Дальше все пошло немного хуже. Вася куда-то уехал, Игорь пропал, а Витя запил. Сначала как-то незаметно, чуть-чуть. Тут я, сама виновата, поддалась на уговоры и выдала ему еще часть денег. А что делать? Человек, я же вижу, хорошо и честно работает, просит денег. Почему бы и не дать? Сама же вырыла себе яму, лишилась кухни еще на неделю. Причем несколько дней Витя делал героические попытки прийти и положить-таки плитку. Даже переодевался и что-то там размешивал. "Завтра все сделаем..." Зато он стал разговорчив и весел, сообщил мне, что Игорь "никогда ни х... не делает". И вообще, оба, Игорь с Васей, отсидели по 10 лет. Прошли в составе ОПГ, только Вася еще был совсем зеленый тогда — 18 лет, по глупости, а Игорь, видимо, за дело. Вышли буквально только что, весной. Решили начать честную жизнь — делать ремонты. Игорь, правда, игрок. Это у него типа болезни. Иногда проигрывает деньги на материалы, но всегда просит прощения и как-то отыгрывается. А Вася пока учится еще, не все умеет, сел-то рано, ничего не успел. Полгода на свободе. А как же год ребенку? Оказывается, с женой он познакомился по переписке, она к нему ездила семь лет на свидания, ждала, родила, когда он еще не вышел. Просто романтическая история, зал рыдает. Витя из них единственный настоящий плиточник без судимости, но без свиты никуда. Где эту чудесную бригаду откопал менеджер Владимир, один бог ведает.

Последняя надежда

Через неделю доделали. Приехал откуда-то Вася, привел в чувство Витю. Звонил Игорь и долго меня ругал, что давала деньги. Я положила трубку. Плитка получилась красивая, ровная, все краешки подогнаны, швы затерты. Электричество Витя устроил, мусор вынес, и даже сам съездил в магазин за последним мешком клея, которого опять не хватило. Все, как говорится, закончилось хорошо, но осталось чувство какой-то тоски и обмана. Грустно, граждане!

Мы, судя по последним октябрьским новостям, собираемся изгнать из городов понаехавших рабочих, но что мы получим. Ремонт по-русски? У меня прямо под окнами строят детский сад. С 7 утра до 10 вечера идет работа, включая выходные дни. Каждое утро толпа смуглых невысоких мужчин в одинаковых джинсах и темных трикотажных шапках, оживленно переговариваясь, подходит к воротам к синему забору. Они идут, как в старые советские времена рабочие шли утром на смену, на проходную завода. Не знаю, как они там строят, но дом растет быстро. Работа не прекращается ни в дождь, ни в снег. В темноте включают прожектора. Мои специалисты утром приехать не могли категорически: "Живем далеко, там ходит одна маршрутка, пробки..." Остается только руками развести. Это я не к теме погромов в Бирюлево и не в защиту армии приезжих строителей. А о том, что ни Игорю, ни Васе, ни Вите нисколько не стыдно, что они две недели ковыряют трехдневную работу. Не обидно, что на муниципальной стройке нет ни одного русского лица. Не трогает, что на них надежды нет. Они даже обижены на меня за что-то — ах тебе не нравится? Других ищи. Конкуренция их не пугает, работу найти можно. Цены такие, что после отделки одной квартиры можно месяц-другой просто пить.

От этого и тоска. Кто же у нас работать будет? Не в офисах, а так сказать, в сфере услуг или на заводе? Помните, опять же из советских времен: "Все работы хороши, выбирай на вкус"? Слесарь, токарь, плотник. Теперь же это отстой полный. Хорошо делать мебель — фигня, а работать менеджером в мебельном магазине — уже уровень. Кто не успел выучиться на менеджера — пьет. Или в местах не столь отдаленных. Сантехники — вымирающий вид. У нас на работе двое или трое, по одному они ходить боятся, держатся друг за друга, разговаривают на каком-то странном языке из междометий и мата, как зверьки. С раннего утра уже не в состоянии и, кажется, даже живут в подвале больницы — уйти не могут! Просто работать честно в любой специальности среди молодежи считается большой тупостью. Вот много зарабатывать — другое дело. Желательно очень много и особо не напрягаясь!

И, кстати, о деньгах. Я, например, тоже работаю в сфере услуг, только медицинских. Но почему-то вмешательство в жизнь и здоровье ценится несколько ниже вмешательства перфоратором в кирпичную стену. Например, взять кровь из вены и сделать общий анализ — 400 рублей. А приделать в туалете держатель для бумаги — 450. При этом, подумайте, сколько навыков и знаний вложено в анализ! Медсестра три года училась, чтобы попадать в вену. Каждые пять лет переучивается для повышения квалификации. Должна соблюдать кучу правил стерильности и так далее. Всегда есть риск инфекции, развития тромбоза, гематомы. Не говоря уже о том, что анализ крови делает врач-лаборант, отучившийся шесть лет. Квадратный же метр труда, который может выполнить любой не безрукий мужик, стоит почти как УЗИ на экспертной аппаратуре. А спорить о цене с мастерами очень трудно, особенно когда сидишь две недели по уши в белой пыли и пытаешься накормить при помощи микроволновки троих детей и крупную собаку.

Я не хочу обидеть настоящих мастеров, которых я никогда не видела, но которые, наверное, где-то есть. Но мы, я думаю, сильно рискуем. В своем горячем желании избавиться от рабочих-мигрантов мы можем на освободившиеся рабочие места никого не получить. Хотя, если бы я собралась еще что-нибудь у себя в квартире сделать, я бы Витю позвала. Только никаких авансов! И, бог с ним, Васю тоже бы позвала — подать, принести. Пусть учится, ему надо ребенка кормить. Вообще пусть кто-нибудь учится на плиточников, штукатуров, сантехников. Только серьезно, чтобы в этой профессии не запить, а состояться. Помните, как в "Покровских воротах" жена из Саввы Игнатьича тоже хотела сделать этакого менеджера: "Он преподает". Но друг-то его лучше знал, чего он стоит: "А гравер ты был — во!"

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...